Дифференциальные семантические характеристики глаголов желания, намерения, решения в современном английском языке

В настоящей статье представлены заключительные положения по результатам сопоставления семантических характеристик глаголов желания, намерения, решения, выражающих соответствующие этапы виртуального уровня сознательно контролируемого сложного волевого действия. Последнее рассматривается как логически упорядоченная последовательность этапов – факторов (желания, намерения, решения, планирования, подготовки, попытки, реализации), составляющих целостный актогенетический процесс развертывания интенционального действия, выражаемого факторной конструкцией «факторный глагол + семантический комплемент (инфинитив / герундий / предлог + герундий)». Рассматриваемая аналитическая модель волевого действия группирует его этапы (следовательно, и соответствующие глаголы) на трех семантических макроуровнях: виртуальном (этапы желания, намерения, решения), виртуальноэффекторном (переходном между виртуальным и эффекторным уровнями данной классификации и включающем этапы планирования и подготовки), эффекторном (уровне реализации действия, включающем этапы попытки и реализации). Единой основой для всех этапов является «интенциональность, определяющая процесс спаивания отдельных семантических компонентов в глобальный смысл» [1, с. 221].

Количество интенциональных факторных глаголов виртуального уровня составляет 64, из них 21 – глаголы желания, 10 – глаголы намерения, 33 – глаголы решения. Для исследо- вания и сопоставления семантических особенностей данных подклассов глаголов были рассмотрены 1300 текстовых примеров их употребления. Дефиниционный анализ семантической структуры глаголов виртуального уровня как превалирующий метод исследования проводился по словарям [5; 7; 6; 8; 9] и др. Текстовые примеры цитируются по произведениям американских и британских авторов, по электронному ресурсу The British National Corpus [10].

Являясь ментальными стадиями волевого процесса, этапы желания, намерения и решения обладают значительным сходством, но отличаются при этом рядом дифференциальных признаков, определяющих их семантическую индивидуальность. Рассмотрим данные признаки.

• I.    Этап желания характеризуется субъек-тоцентричностью, проявляющейся в некоторых особенностях данного факторного звена актогенеза.

• 1.    Желание сконцентрировано «внутри» субъекта. Данная особенность выражается в дефинициях соответствующих глаголов ин-трасубъектными факторами состояния субъекта («painful eagerness», «unable to contain oneself», «uneasy longing», «irritating desire», «morbid desire, appetite», «pine with desire», «arising from hunger», «an ardent desire», «rea-sonable confidence», «to want to do something you are not yet able to do», «uncontrollable want») и интенсивности желания («seek am-bitiously», «strong, deep, intense wish», «per-sistent longing», «breathless eagerness», «ex-cessive desire», «provoking to action», «crave vehemently», «actively hoped for», «yearn ar-dently»). Например: Their honeymoon had been «fabulous», said Diana, bubbling over with enthusiasm and dying to tell the world (Ju-nor) [10] . Здесь сила желания субъекта и его внутреннее состояние выражены глаголами die («to long greatly» [5]), bubble over («if a happy or excited feeling bubbles over, you feel it very strongly and usually show that you are feeling it» [11]), существительным enthusiasm («rapturous intensity of feeling…; passionate eagerness in any pursuit» [5]).

• 2.    Желание автономно и существует вне зависимости от внешних условий конкретной ситуации. Единственный вектор связи желания с внешними условиями проявляется в оценке его реализуемости вообще ( «sth. at present above one», «form imaginary visions of

unrealities», «sth. that seems within reach», «sth. that is now beyond reach but may be attainable», «imagine as possible», «the remoteness of that which is desired» ) , а не применительно к конкретным условиям и ситуации: It was probably with his authority already established over the Angles of the east and the midlands that Eadwine also aspired to subject to his rule the Saxons of the upper Thames valley (Kirby) [10]. В данном примере трудность реализации желания выражена как сложностью задачи (подчинение новых территорий), так и значением глагола aspire («to have a fixed desire, longing, or ambition for something at present above one» [5]). При этом вера субъекта в реализуемость его желания основана на факте успешного завоевания им других территорий.

• II.    На следующем за желанием этапе намерения происходит переход от субъектной ориентации желания к ориентации на внесубъект-ные условия путем поиска доступных способов и средств достижения цели. Объектная направленность (экстрасубъектность) намерения проявляется в определенных семантических особенностях последнего.

• 1.    Семантическая структура глаголов намерения усложняется за счет следующих «объектных» компонентов, тесно связанных с внешними условиями:

• а)    «Цель» («goal», «aim», «objective», «purpose», «object»), представленная в словарных дефинициях глаголов aim, intend, mean, propose, purpose как сформулированная цель («definite achievement or end», «clear definition», «clearly defined end»), а также как обдумываемая и формулируемая цель («fore-thought», «close dwelling upon», «deep consid-eration») в глаголах contemplate, design, meditate, think [8]. Так, цель до момента ее достижения всегда экстрасубъектна, а ее обдумывание и формулировка предполагают взвешивание имеющихся внешних обстоятельств и возможностей;

• б)    «Воля» («place before oneself as a thing to be done», «resolve», «plan», «form», «direct», «project», «an intended course of action», «de-liberation», «a declaration of one’s intention», «some definite accomplishment»), выражающая экстрасубъектную характеристику намерения, направлена на внешний относительно субъекта объект, т. е. цель;

• в)    «Решительность» как особая форма проявления воли («determination», «scheming or contriving, especially by underhand means», «a goal to be reached through endeavour or striving», «intent upon»). Данный признак намерения выражает уверенность и активность субъекта в

• 2.    Намерение опирается на внешние по отношению к субъекту условия, учитывая доступные возможности и, с этой точки зрения, подразумевая частичный предварительный план, подлежащий детальной разработке в дальнейшем, после принятия решения: «The plans for action contained in our intentions are typically partial and must be filled out in accordance with changing circumstances as the future comes» [15]. Например: But may I inquire how you intend to support the establishment? (Alcott). В примере посредством наречия how выражена семантическая составляющая намерения «предварительный план».

• III.    Заключительный этап виртуального уровня, решение, представляет собой сложный ментальный этап волевого действия, требующий аналитической оценки имеющихся альтернатив и возможностей их реализации, а также способности делать волевой выбор одной из возможных линий поведения: «… in decision making, understanding and knowledge are focused on the selection of and commitment to an appropriate course of action. …In theory, this choice is to be made rationally, based upon complete information about the …goals, feasible alternatives, probable outcomes of these alternatives, and the values of these outcomes....» [14]. Данное положение подтверждается словарной дефиницией понятия решения: decide – «to choose something, especially after thinking carefully about several possibilities» [12].

стремлении к цели: “Stay as you are, and go to sleep if you like. I intend to work hard”, said Amy in her most energetic tone (Alcott). Твердость намерения Эми подчеркнута в примере решительностью ее тона ( in her most energetic tone ).

Этап решения отличается от предшествующих этапов желания и намерения некоторыми признаками. Опишем их.

• 1.    Оформленность цели. Так, действие на данном этапе получает четкое направление своего дальнейшего развития. Цель окончательно оформлена в 76% общего количества глаголов решения (в 25 глаголах из 33). В дефинициях глаголов намерения данный параметр представлен в 60% случаев и не представлен в глаголах желания: To accept it would obliterate his image of the killer – or, rather, killers. He and his associates had definitely decided to pluralize the term (Capote). Здесь определенность цели проявляется в уверенности субъектов в ее окончательном выборе, эксплицированной наречием definitely .

• 2.    Высокая степень проявления воли субъекта, выражающейся в осуществлении волевого усилия при выборе и решительности. Так, по шкале степени решительности интенцио-

• нальных глаголов, разработанной исследовательницей Е.В. Заюковой, глаголы решения расположены выше глаголов намерения, что означает более высокий уровень сформиро-ванности интенции на данном этапе актогене-за [2, с. 86–100].

• 3.    Совмещение в решении интрасубъектности и экстрасубъектности, проявляющееся в синтезе внутрисубъектных факторов, характерных для желания, и факторов направленности на внешние условия, т.е. факторов намерения (воли, цели). Так, первые из них отражают сугубо личное, внутреннее состояние, ограниченное внутренним «пространством» субъекта – состояние «хотения». Вторые выражают внешнюю направленность умственных, волевых и других качеств субъекта как на наличную ситуацию (сопоставление альтернатив, анализ имеющихся возможностей и условий для их реализации), так и на будущую (взвешивание последствий реализации того или иного выбора). Связь осуществляемого выбора с учетом последствий его реализации указывает на ответственность субъ-

• екта, сопряженную с принятием решения и выражающую «особое социальное и моральноправовое отношение личности к обществу» [13], что, в свою очередь, является показателем экстрасубъектности решения. Внешняя направленность решения проявляется также и в эксплицитной выраженности в дефинициях глаголов решения личностно ориентированных экстрасубъектных факторов, характеризующих взаимодействие субъекта с непосредственно контактирующим с ним лицом/кругом лиц («courteous refusal», «positiveness or ungra-ciousness», «consideration for the feelings of oth-ers», «debate», «controversy», «affected mind or feelings», «dispute», «assemblies», «formal ex-pression», «express a wish», «objection», «re-sponsibility», «force», «authority», «offensive»), и социально ориентированных экстрасубъект-ных факторов («reluctance on grounds of con-science», «conscientious grounds», «moral scru-ples», «scrupulousness», «cowardice», «mean-ness», «sneakiness», «guile», «moral or ethical considerations», «adroit, ingenious or underhand means»). Последние описывают «социальные нормы, определяющие деятельность человека не только в конкретной ситуации и по отношению к узкому кругу лиц, но и в любой потенциально возможной ситуации и по отношению к любому объекту. Социально ориентированные факторы не только дают оценку деятельности и средств достижения целей субъектом, но и выполняют барьерную функцию, ограничивая деятельность человека рамками морали, нравственности, этики и т.д.» [3]. Таким образом, сочетание в этапе решения аф-фективности желания и рациональности намерения, иными словами, синтез двух предшествующих этапов, создает условия для перелома в ходе актогенеза, имеющего место в момент принятия решения: “But you volunteered to fight for your country, you were a war hero”, Kay said (Puzo). Так, социальная значимость и ответственность принятого субъектом решения выражена в примере природой его поступка (to fight for your country), положительной общественной оценкой последнего (you were a war hero), а также обусловленностью данного решения внутренним желанием субъекта, не связанным с внешними условиями и выраженным глаголом volunteer («choose to do something without being forced» [11]).

Параметр «выбор» («preference», «choice», «select» «two opinions or purposes», «different courses of action», «several possibilities», «alter-native», «to take sides», «a tendency to favor one of two or more actions or conclusions», «many possible decisions», «voluntarily», «choosing») представлен в 76% от общего количества глаголов решения (25 глаголов из 33). Постпозитивное отрицание в модели VERB_f + NOT + + VERBAL, выражающее бинарный выбор из двух противоположных альтернатив, также выступает в качестве маркера интенсивной выраженности волевого компонента на этапе решения. «Таким образом <…> именно на этапе решения интенция, в отличие от этапов желания и намерения, имеет наиболее сформированный вид, способствуя тем самым переходу действия на уровень реализации» [3]: If you could choose, would you prefer to live then or now? (Orwell). Выбор, доступный субъекту при определенных условиях ( If you could choose ), выражен в примере посредством конструкции prefer sth. to sth , вводящей два альтернативных варианта решения ( to live then or now ).

Семантический признак «выбор» не представлен в глаголах намерения. Однако волевая составляющая намерения проявляется в другой форме – посредством решительности субъекта, выраженной в 70% глаголов намерения (7 глаголов из 10). Желание отличается значительной степенью аффективности и субъектоцентричностью, волевой компонент в его семантическую структуру не включен.

Таким образом, единство семантических признаков этапов виртуального уровня на этапе решения создает условия для перелома в ходе актогенетического процесса, выражающегося в дальнейшем развертывании последнего на виртуально-эффекторном уровне.