К вопросу о хронологических границах понятия «древнерусская литература» в условиях современного вузовского образования

Термин «древнерусская литература», по сложившейся вузовской учебной традиции, подразумевает период отечественной словесности с XI по XVII в., хотя подобный взгляд разделяется не всеми литературоведами [см., например: 8].

Н. К. Гудзий отмечал: «Временем, когда можно говорить о конце древней русской литературы и о начале литературы новой, следует считать условно конец XVII и начало XVIII в. В эту пору у нас уже совершенно отчетливо определяется возобладание светских начал в… литературе... Однако некоторые историки склонны конец древней русской литературы… приурочивать к середине XVII в. Этот взгляд, вслед за Н. С. Тихонравовым, особенно обстоятельно аргументировал В. М. Истрин, рассматривающий вторую половину XVII в. как начало нового периода русской литературы по… признакам, являющимся результатом усилившегося западного влияния на русскую литературу…» [2, с. 6–7].

• Н.    В. Водовозов предлагал следующую периодизацию: «литература древнерусского государства (XI–XII вв.), литература периода феодальной раздробленности и объединения Северо-Восточной Руси (XIII–XV вв.), литература Русского централизованного государства (XVI–XVII вв.)» [1, с. 3].

В. В. Кусков писал по данному поводу: «Вопрос о хронологических границах древнерусской литературы окончательно не решен... Древнерусская литература – это литература XI–XVII вв., тесно связанная с историческим процессом развития государства, литература формирующейся великорусской народности, постепенно складывающейся в нацию»; «На основании установившейся традиции в развитии древнерусской литературы можно выделить три основных периода: I. Литература древнерусского государства XI–XII вв. <…> II. Литература периода феодальной раздробленности и борьбы за объединение Северо-Восточной Руси (XIII – первая половина XV вв.). III. Литература периода создания и развития централизованного Русского государства (XVI–XVII вв.)» [6, с. 3, 5].

В вузовской программе по отечественной литературе раздел «Древнерусская литература» включает следующие периоды: «Становление древнерусской литературы (конец X – первая половина XI в.), «Литература Киевской Руси (вторая половина XI – XII в.), «Литература периода раздробленности и объединения Северо-восточной Руси (XIII – XV вв.), «Литература Московского царства (XVI в.), «Литература «переходного века» (XVII столетие)» [10, с. 4–13].

Подобный подход к пониманию существа термина «древнерусская литература» поддерживается и во многих хрестоматиях, антологиях, справочниках, словарях [см., например: 3, 9, 11–13]. Вследствие этого в числе «древнерусских» писателей оказываются Иван Грозный, протопоп Аввакум, Симеон Полоцкий…

Между тем такое понимание хронологических границ термина «древнерусская литература» находится в противоречии с культурологическим и лингвистическим подходами к истории русского этноса, государственности, языка.

Древнерусская государственность существовала приблизительно с IX по XIII в. В XIV–XV вв. стало формироваться Московское великое княжество, а на его основе – Русское централизованное государство. Древнерусский язык к этому времени распадается на три родственных языка (русский, украинский и белорусский). Соответственно перестает существовать и древнерусский этнос, на базе которого постепенно возникают три новых родственных этнических образования – русские, украинцы, белорусы.

Отсюда закономерен вывод о том, что «древнерусская литература» в строгом

терминологическом смысле завершает свое развитие в XIV в., поскольку она непосредственно соотносится с категориями Древняя Русь, древние русичи, древнерусский язык. По отношению к последующему времени, особенно XVI–XVII вв., можно использовать, например, термин «старорусская литература».

При этом не отрицается идеологическая и эстетическая преемственность между древнерусской и собственно русской литературой, чем обычно и обосновывается пролонгация истории «древнерусской литературы» вплоть до Петровской эпохи. Однако подобная преемственность вовсе не означает, что мы по-прежнему имеем дело с « древнерусской литературой». Речь идет лишь об элементах синтеза той или иной поэтики (включая классицистическую ориентацию на античные, западные литературные образцы) в новых социальных и эстетических условиях. Абсурдно было бы трактовать, например, творчество А. А. Дельвига как проявление древнегреческой или древнеримской литературной традиции лишь на том основании, что поэт ярко использовал античные образы в своей оригинальной лирике, создававшейся в рамках романтической эстетики.

Исходя из внутренней формы термина, «древнерусская литература» – общее культурное достояние трех современных восточнославянских народов, некогда существовавших в «хронотопе» Древней Руси. Поэтому естественно рассматривать памятники древнерусской словесности как предысторию собственно русской, украинской, белорусской литератур.

Д. С. Лихачев, в целом разделяя этот взгляд, в свое время попытался оправдать указанный выше терминологический казус следующими аргументами: «Первые века рассматриваемой литературы – это века собственно древнерусской литературы XI - XIII вв. К этому периоду относится еще не расчлененное единство всего восточного славянства»; «Начиная с XVI в. наступает важный период постепенного формирования национальных особенностей трех будущих восточнославянских наций…»; «Начинается формирование особой литературной традиции у каждо- го из трех братских восточнославянских народов, но только с XVI в. мы можем говорить о литературе древневеликорусской, древнеукраинской и древнебелорусской»; «Если мы и называем древневеликорусскую литературу XIV-XVII вв. по-прежнему древнерусской, то это не более чем дань издавна сложившейся традиции. Трудно сейчас уже устанавливать новую терминологию…» [см. 4, с. 16].

Между тем следование устаревшей терминологии вряд ли приемлемо и далеко не безобидно, поскольку она прямо отражает не только научные, но и идеологические установки. В условиях дореволюционной России и СССР, где русский язык был государственным, а восточнославянские этносы воспринимались как составляющие «россов» или единой общности «советский народ», период «древнерусской литературы» естественным образом понимался как предыстория новой русской литературы. Тот же Д. С. Лихачев с пафосом заявлял: «Русской литературе тысяча лет»; «…первые семь веков развития русской литературы падают на время существования древнерусской народности (X–XIII), образования великорусской народности (XIV-XVI века) и зарождения русской нации (XVII век)» [7, с. 88; ср. также: 5].

Концепция преемственного единства русской литературы с ее древнерусской стадией, безусловно, не оспаривается. Речь идет лишь о верхней временнóй границе понятия «древнерусская литература», за которой начинается относительно самостоятельное развитие русской, украинской и белорусской литератур. Этот методологический нюанс особенно актуален в условиях постсоветского пространства, когда требуется особая деликатность при использовании тех или иных филологических понятий, затрагивающих культурные приоритеты других народов и стран – Украины, Белоруссии, имевших с Россией общий период исторического, в частности литературного (на базе древнерусского и церковнославянского языков), развития.

Таким образом, современный научный, идеологический и педагогический подход к историко-литературному про- цессу, учитывающий новые политические реалии, предполагает целесообразность употребления термина «древнерусская ли- тература» прежде всего к периоду общей истории восточнославянских литератур (XI–XIV вв.).

СПИСОК

ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

• 1.    Водовозов, Н. В. История древней русской литературы : учебное пособие для пед. ин-тов / Н. В. Водовозов. – Москва : Гос. учебно-педаг. изд-во РСФСР, 1958. – 364 с.

• 2.    Гудзий, Н. К. История древней русской литературы : учебник для высших учебных заведений / Н. К. Гудзий. – 3-е изд. – Москва : Гос. учебно-педаг. изд-во наркомпроса РСФСР, 1945. – 512 с.

• 3.    Древняя русская литература : Хрестоматия. Учебное пособие для студентов / сост. Н. И. Прокофьев. – Москва : Просвещение, 1980. – 400 с.

• 4.    История русской литературы : в 4 т. / под ред. Д. С. Лихачева, Г. П. Макогоненко. – Ленинград : Наука, 1980. – Т. 1 – 813 с.

• 5.    История русской литературы X–XVII веков : учебное пособие для студентов пед. ин-тов / под ред. Д. С. Лихачева. – Москва : Просвещение, 1980. – 462 с.

• 6.    Кусков, В. В. История древнерусской литературы : учебник для филол. фак. ун-тов / В. В. Кусков. – 3-е изд. – Москва : Высшая школа, 1977. – 248 с.

• 7.    Лихачев, Д. С. Изучение русской литературы X–XVII веков за 50 лет / Д. С. Лихачев // Русская литература. – 1967. – № 3. – С. 88–101.

• 8.    Охрименко, П. П. Где же конец или начало? (К вопросу о периодизации русской литературы) / П. П. Охрименко // Русская литература. – 1974. – № 1. – С. 94–99.

• 9.    Памятники литературы Древней Руси : XVII век : в 3 кн. – Москва : Худож. лит., 1988–1994.

• 10.    Программа дисциплины «История русской литературы» ; Программы курсов «Текстология русской литературы», «Русская классика в контексте мировой литературы» / сост. В. В. Кусков, А. А. Пауткин, А. Н. Ранчин и др. – Москва : Изд-во Моск. ун-та, 2001. – 104 с.

• 11.    Словарь книжников и книжности Древней Руси : в 3 ч. / под ред. Д. М. Буланина. – Санкт-Петербург : Наука, 1992–1999. – Вып. 3 (XVII в.).

• 12.    Хрестоматия по древней русской литературе / сост. Н. К. Гудзий. – 8-е изд. – Москва : Просвещение, 1973. – 528 с.

• 13.    Хрестоматия по древнерусской литературе / сост. М. Е. Федорова, Т. А. Сумникова. – 3-е изд. – Москва : Высшая школа, 1985. – 256 с.

Поступила 25.12.14.

Об авторе :