К вопросу о способах выражения кумулятивного отрицания в аварском и русском языках: сопоставительный аспект

Кумулятивным считается не сочетание самостоятельных отрицаний в составе одного предложения, а одно полноценное отрицание, для построения которого по правилам данного языка требуется применить более одного средства отрицания. Не являются кумулятивными отрицания в предложениях типа: На сей раз не хотела она не сдержать Данного слова (Пушк.). Здесь действует логическое правило, согласно которому отрицание отрицания по смыслу равноценно утверждению: не хотела не сдержать слова = хотела сдержать слово . В предложении Уж не одну ночь не спала я (Гонч.) два отрицания - общее ( не спала ) и частное ( не оДну ). А вот в предложении Никто никогда его не видел три грамматических средства: отрицательные местоимение и наречие, а также отрицательная частица. Все они вместе формируют одно отрицание - кумулятивное. В аналогичном английском предложении одно отрицание, ср.: She knows nothing about it ‘Она ничего об этом не знает (досл.: Она знает ничего об этом)’. Английский язык относится к языкам одного отрицания. Для построения одного отрицания в нем достаточно одного грамматического средства. Как видим, в русском корреляте приведенного английского предложения из двух средств составлено одно, кумулятивное отрицание. Из такого соотношения следует, что в языках «одного отрицания» [3, с. 202–203], типа английского, кумулятивного отрицания быть не может. Интересно, что в [Алигусейнова 2006] предлагается называть кумулятивным именно такой тип отрицания, как в английском, поскольку в нем одно средство отрицания как бы аккумулирует в себе смысл, передаваемый тремя средствами отрицания в языках типа русского.

Несколько отрицаний в составе одного предложения не обязательно строят одно кумулятивное отрицание. Это видно из следующих русских примеров, предлагаемых в [5, с. 402– 419]: МолоДые бабы... (1) никого не пропустят, (2) не зацепивши Да (3) не подсмеявшись (Леск.); Бахирев (1) не мог понять эту мягкость, (2) не свойственную Вольгану (Никол.); Василий (1) не понимал люДей, (2) не любящих Демонстрацию. Отрицания в этих предложениях при сказуемом, при причастиях или деепричастиях, но все они самостоятельные и не формируют единого кумулятивного отрицания. Нет этого и в предложении с отрицательными однородными членами типа: Я пришла сюДа не плакать и не жаловаться (Тург.); На всякий случай Дали взаимную клятву не бежать, не реветь при виДе самой рогатой опасности (Леон.); Вокруг центра... широким кольцом расположился не центральный, не парадный, не промышленный и не торговый Энск (Панова). При интерпретации кумулятивного отрицания в аварском языке следует учитывать возможность аналогичных конструкций.

Кумулятивное отрицание в аварском языке строится, на первый взгляд, так же, как и в русском. Рассмотрим примеры:

• (1)    Дос гьеб хабар дида бицинч1о 'Он эту новость мне не сообщил ';

• (2)    Огьо-гьаялъ гьорчо кколаро 'Оханьем глыбу не остановить '.

Как и в русском языке, при выражении отрицания отрицательной формой сказуемого в аварском языке не требуется второго средства построения отрицания. Это в русском и аварском языках конструкции одного отрицания. Ср. франц.: Personne nest venu ‘ Никто не пришел ’; Je ne suis pas venu ‘Я не пришел’, - где обязательны два средства отрицания. В аварском языке одиночной отрицательной частице не русского языка функционально соответствуют одиночные же аффиксы отрицания -ч1о, -ро .

• (3)    МацI гьой гуро , гьеб рахсида бан чоларо 'Язык - не собака ( собака не есть ), его на цепи не удержишь '. В этом предложение два отрицания, но это два самостоятельных отрицания, каждое в своей части сложносочиненного предложения. Строится каждое отрицание с использованием одного форманта.

• (4)    КIвахI месед гуро , хIалхьи гIарац гуро ‘Лень - не золото , отдых - не деньги ’. В этом предложении тоже одиночные отрицания при сказуемых, представленных отрицательной формой глагола-связки гуро ‘не есть, не является кем-чем-каким-л.’

Это были примеры индикативных предложений с одним отрицанием. С одним отрицанием обычно строятся и отрицательные конструкции в других модальных планах. Например, в прохибитиве:

• (5)    Воре, рикlкlадегlан унге ! ‘Смотри, далеко не отходи !’;

• (б)    Пи цIунизе бацI тоге , яс цIунизе вас тоге ‘Овец стеречь волка не оставляй , девушку стеречь юношу не оставляй ’.

Отрицательные варианты зависимых компонентов, а также придаточных конструкций тоже строятся при помощи одного средства отрицания:

• (7)    Бихьинчиясул ях1 а) гурони , жужахIалъул цIеца б) бухIулареб жо в) гьечIебила ‘Кроме чести храбреца, в адском огне не горящей вещи нет (досл.: Храбреца честь а) не есть если (= не считать если), адским огнем б) не сжигаемой вещи в) не имеется говорят )’. Здесь три самостоятельных отрицания, в том смысле, что каждое из них не нуждается в другом для выражения отрицания: а) - нефинитный конверб условной семантики в придаточной конструкции; б) - причастие в функции определения в главной части предложения; в) - финитный предикат главной части с эвиденциальной семантикой.

• (8)    Цох1ого дица ах^раб мехалъ а) гурони , гьелъ хIетIе цебехун б) босулароан ‘Она делала шаг вперед только тогда, когда я ее звал (досл.: Только я звал времени (= случая) а) не было если (= не считать если), она вперед шага б) не брала )’. Присловное отрицание в нефинитном предикате а придаточной конструкции и фразовое отрицание при сказуемом б друг с другом не взаимодействуют, то есть являются самостоятельными.

Теперь рассмотрим примеры, где отрицание формируется с участием более одного грамматического средства:

• (9)    Кидалниги Салих^тида гьадинаб рокьи я киноялда , яги кучДузулъ х!атта мар-гьабазулъцин рагIун 6ук1ич1о (Ф.Г.) 'Никогда Салихат о такой любви ни в кино , ни также в песнях или сказках даже не слышала ';

• (10)    Я ракь , я боци-панз гьезул букIинчIебила (Ф.Г.) ' Ни земли , ни скота у них не было, говорят ';

• (11)    Я нужеда бахъине ццин гуро , я хвезе рак гуро , нилъ долго вацал руго (Ф.Г.) ' Ни на вас зла нет, ни обиды на сердце нет , мы, как прежде, братья'.

Эти отрицательные конструкции, опираясь на корреляции в русском языке, можно было бы интерпретировать как построенные двумя грамматическими средствами отрицания: собственно отрицания - отрицательные формы сказуемого ( рагун 6ук1и ч1о , букIин чI ебила , гуро ) и усилительной отрицательной частицы, подобной русской отрицательной частице ни . Роль такой частицы в аварском языке выполняет союз я , переводимый в аварско-русском словаре как ‘или, либо; ни’ [2, с. 1446]. Но это в русском языке ни однозначно интерпретируется как средство именно отрицания. Более того, присутствие в высказывании частицы ни требует и наличия второго средства отрицания - отрицательного сказуемого. Поэтому русский язык относится к языкам одного либо двух отрицаний. Русское Ни кола, ни двора является по сути эллипсисом, в котором опущено подразумеваемое сказуемое … нет, не имеется . Иначе обстоит дело с аварским союзом я , коррелирующим с русским ни в сходных конструкциях. В утвердительных высказываниях он соответствует русским или, либо и не требует отрицательного контекста сказуемого: Я ГIали, я ГIумар ‘Или Али, или Омар (= Пан или пропал)’; Я мун, я дун ‘Либо ты, либо я’.

Значение русской частицы ни , усиливающей отрицание, я получает именно в контексте собственно отрицания. Поэтому интерпретировать его как средство отрицания и на этом основании считать обсуждаемые конструкции (9, 10, 11) примерами предложений с двумя отрицаниями, видимо, было бы не совсем верно. Исходя из такой логики, и английское предложение She didn't say anything to anybody ‘Она ничего никому не сказала ’ можно было бы считать предложением с тремя отрицаниями: 1) didn't say 'не сказала', 2) anything 'чего-либо (= ничего), '3) to anybody 'кому-либо (= никому)'. Грамматически точнее будет перевести это английское предложение так: Она не сказала чего-либо кому-либо . А аварское (10) Я ракь, я боцIи-панз гьезул букIинчIебила можно переводить и так: И земли, и скота у них не было или Земли ли , скота ли у них не было .

Таким образом, мы не склонны интерпретировать аварский союз я в обсуждаемых предложениях как второе средство отрицания в них, а такие отрицательные конструкции как конструкции двух отрицаний, аналогичных русским предложениям с отрицательной частицей ни . Это конструкции одного отрицания, так как союз я не требует обязательного отрицательного контекста.

Рассмотрим другой вид конструкций, в которых, возможно, представлено множественное отрицание:

• (12)    Квартира ц1ияб бук1ана, амма ц1ияб жо т1ок1алъ гьениб щибго бук1инч1о , киниял-да вущарав вас гурони (Р.Г.) 'Квартира была новая, но, кроме ребенка в люльке, ничего нового в ней не было '.

В приведенном смысловом переводе этого предложения можно видеть одно двойное, кумулятивное отрицание: ни чего… не было . Но дословный перевод будет выглядеть так: Квартира новая была, но новой вещи больше там чего-даже не было , в люльке бывший ребенок не есть если (= не считать если) . В дословном переводе, который точнее отражает грамматические структуры аварского языка, можно видеть два самостоятельных одиночных отрицания, то есть такие конструкции можно считать конструкциями одного отрицания. Одно из этих отрицаний является усиленным при помощи местоимения щибго , которое в контексте отрицательного предиката бук1инч1о ‘не было’ коррелирует с русским ничего . Аналогично устроено отрицание и в следующих высказываниях:

• (13)    Нижеда щибго бихьулеб бук1инч1о , щай гурого ц1акъ бец1аб сордо бук1ана гьеб 'Мы ничего не видели , потому что та ночь была очень темной';

• (14)    Сундулго ургъел гьеч1ей, щибго бичIчIуларей анкьго сон барай Гулишат кIаркьада гъоркь кверги лъун ссванхиялда кьижун йикIана (Ф.Г.) 'Семилетняя Гулишат, не беспокоившаяся, ничего не понимавшая , крепко спала, подложив под щечку свою руку (досл.: О чем-либо тревоги не имевшая , что-либо не понимавшая семилетняя Гулишат ...)'.

Местоимение щибго состоит из щиб ( /в/й ) ‘кто, что’ и аффикса -го , который не является отрицательным. В [6, с. 224] - го отнесено к усилительно-выделительным или ограничительным частицам. Отрицательной морфема - го не является, что видно, например, из следующих ее употреблений: Гьебго (< гьеб ‘этот’) къоялъ ана дун Москваялде ‘ В тот же день уехал я в Москву’; Амма живго вацасдацин гьеб лъалеб батич1о (М.Ш.) ‘Но брат даже сам тоже этого не знал’; Дунго (< дун ‘я’) хутун вук1ана рокъов ‘Я же оставался дома’; Гьеб радалго (< радал ‘утро’) мех бук1ана (М.М.) ‘Это утреннее время было’. Семантику, похожую на семантику щибго , имеет и кидаго ‘всегда’ <  кида ‘когда’, но в контексте отрицания наречие кидаго ‘всегда’ превращается в ‘никогда’: Кидаго раг1ич1о хьагиниб гурга ( посл. ) ‘ Никогда не слышал , что в котле пекут лепешки’. Ср.: Эркёнлъиялъе г1оло г1умру кьезе кидаго х1адурал руго маг1арулал ‘ За свободу жизнь отдать всегда готовы горцы’. Как видим, кидаго ‘всегда’ превращается в кидаго ‘никогда’ именно в контексте отрицания, то же самое и с щибго . То, что аффикс - го не является собственно отрицательным, показывают и следующие контексты: Щибго т1аг1ам гьеч1еб квен ‘Совершенно безвкусная пища’; Досда доб рет1ел жеги ц1иго бугоан ‘На нем та одежда такой же новой ведь оставалась ’; Г1алиг1анав г1ела хехго (ср. хехаб ‘быстрый’) Мусаги ‘Как Али (ростом) становится быстро Муса тоже’. И в утвердительных контекстах аффикс -го выполняет усилительно-выделительную функцию, а в контексте отрицания он, усиливая отрицание, коррелирует по смыслу с русской отрицательной частицей ни в той же функции.

Усиленное отрицание можно обнаружить, на первый взгляд, и в аварских предложениях следующего типа:

• (15)    Мажгиталда г1агарда т1ок1аб щибниги бу^инчо 'Около мечети ничего не было (другого чего-даже не было )';

• (16)    Рагъде г1олохъаби аралдаса нахъе жеги щивниги чи т^двуссун вук1инч1о (Ф.Г.) 'На фронт парни ушли как, еще никто (кто-даже) назад не вернулся '.

В примерах 15 и 16 к щиб ( /в ) ‘что, кто’ присоединяются аффиксы - ни- и - ги , которые также являются не отрицательными, а усилительными. Аффикс - ги усиливает значение слова:

- 20 -

Пияца нилъги (< нилъ ‘мы’) хинлъизаризе руго ‘Овцы нас тоже (/ и нас ) греть будут’; Унге, гIолохъаби, нуж бертабалъе, Берталъеги ахIун, вухIанин Хочбар (Р.Г.) ‘Не ходите, юноши, вы на свадьбы, на свадьбу-ведь позвав, сожгли Хочбара’. Аффикс - ни - в обсуждаемых высказываниях также имеет не отрицательное, а выделительное значение: Дуцани нижер мурад тIубала (М.Ш.) ‘ Ты-хоть наше желание исполнишь’. Как видим, щибниги и щивниги в примерах 15 и 16, коррелирующие в контексте отрицания с русскими ‘ничего’ и ‘никто’, тоже не содержат собственно отрицания, как русские соответствия.

Таким образом, в примерах 13, 14, 15, 16 отрицание, эксплицитно представленное в составе сказуемого, усиливается за счет единиц щиб го и щиб(/в) ниги , в которых собственно отрицание, аналогичное русской отрицательной частице ни , отсутствует. Морфемы - го и - ни-ги функционально коррелируют с русским ни только в контексте отрицательного сказуемого, а в утвердительном высказывании они имеют усилительные значения типа «и», «даже», «тоже», «хоть» и т.п. Единицы щиб го и щиб(/в) ниги , которые в контексте отрицания приобретают значения, соответствующие русским ‘ничего’ и ‘ничего даже / и ничего’, состоят из морфем: щиб(/в ) ‘что, кто’, - го , - ни- - усилительных аффиксов, - ги - аффикса с усилительным значением «и, тоже, даже». Аналогичным образом устроено усиленное отрицание и в следующем предложении:

• (17)    Хадуйги киг1ан инсуца мац бицаниги , гьесда аскIое г1агарлъич1о... (Ф.Г.) 'Потом сколько (бы) отец ни уговаривал ( говорил-даже ), (она) к нему не приближалась '. В бицаниги ‘говорил даже’ представлены аффиксы: - ни - - условной семантики и - ги - усилительной семантики «и, даже», - которые вместе формируют уступительное модальное значение «(сколько) говорил если даже, если и говорил даже», из которого семантически выводимо значение типа русского «(сколько) ни говорил».

То есть специальные грамматические средства отрицания в рассматриваемых высказываниях отсутствуют. Нет собственно средств повторного отрицания и в следующих предложениях:

• (18)    Дун г1емер к1алъазе ккана цо раг1ицин маг1арул мац лъаларел г1адамазда цеве (Р.Г.) 'Мне часто говорить приходилось перед ни слова по-аварски не знавшими людьми (досл.: „. одно слово-даже ... не знавшие .)'. В цо раг1ицин ‘одного слова даже (= ни слова)’ собственно отрицания нет, цо - неопределенное местоимение, аффикс - цин имеет выделительное значение «даже» и не требует контекста отрицания. Ср.: МугIрузул тIогьирцин т1угьдул раккана (Р.Г.) ‘На горных вершинах даже цветы появились’;

• (19)    Хасго цог1аги рукъ гьоркьоб теч1о росдал аххада бугеб авалалда (Г.Г.) 'Особенно ни одного дома (досл.: и одного, даже одного ) не пропустили на улице в нижней части села'. Усилительному отрицанию ни русского языка в аварском языке соответствует усилительное «даже один / и один», которое в контексте отрицательного сказуемого приобретает функции, близкие к функциям русской отрицательной частицы ни . Аналогично усиливается отрицание и в примерах 20 и 21:

• (20)    Амма цо лъицаниги Гулишатил х1акъалъулъ хъвалеб бук1инч1о (Ф.Г.) 'Но никто из знавших о Гулишат не написал (досл.: Но один знавший-даже (= хоть один из знавших) Гулишат про не написал ';

• (21)    Дица гьаб т1ехь хъвалелде, гьелъие г1оло цониги т1ехь ц1алич1о (Р.Г.) 'Для того, чтобы написать эту книгу, я ни одну ( одну даже ) другую книгу не прочитал '.

Обсуждаемые аварские конструкции содержат усиленное, кумулятивное отрицание. Но создается оно не сочетанием двух и более отрицаний, а сочетанием отрицательного сказуемого и средств, которые могут служить для усиления как при отрицании, так при утверждении, то есть не являющихся собственно отрицательными. Они коррелируют с русской отрицательной частицей - ни, но при их интерпретации важно учитывать следующее. Русское ни требует обязательного присутствия в высказывании и отрицания не. Поэтому русский язык и относят к языкам одного (только не) либо двух (при наличии ни обязательно и не) отрицаний. Обсуждаемые средства аварского языка, похожие на русскую частицу ни, не требуют контекста отрицания и используются также в утвердительных высказываниях, просто с усилительной (не отрицательной) функцией. Но среди обсуждаемых средств есть и такие, которые, не будучи собственно отрицанием, требуют отрицательного контекста. Это представленные в предложениях 18-21 единицы: цо раг1ицин ‘ни слова (досл.: одно слово даже)', цогIаги ‘одного даже’, цо лъицаниги ‘один знавший даже (= хоть один из знавших)', цониги ‘одну даже’. Все они содержат неопределенное местоимение цо ‘один, какой-нибудь, некий’. А предложение 17 слово оценочной семантики кигIан ‘сколько бы (= сверх меры)’. Такие единицы похожи на русские сочетания типа ни слова, ни капли, сколько бы ни, как ни и т.п. Аварское цо рагIицин ‘одного слова даже’ по смыслу соответствует русскому ни слова и, как и русский коррелят, предполагает обязательность отрицательной формы сказуемого. Такие единицы аварского языка по роли в высказывании очень похожи на русские ни слова, ни капли, ни дня, никто и т.п. Однако считать их средствами грамматического выражения отрицания нельзя по следующим соображениям. Эти единицы (типа цо рагIицин ‘одного слова даже’), функционируют и без неопределенного местоимения цо ‘один, какой-нибудь, некий’. Тогда обсуждаемые аффиксы ведут себя как обычные средства экспрессии. С другой стороны, все обсуждаемые морфемы функционируют и в утвердительных контекстах.

Таким образом, в аварском языке имеется кумулятивное (фокусированное, усиленное) отрицание, но отсутствует множественное отрицание, когда для построения одного отрицания требуется более одного грамматического средства (типа не и ни в русском, ne и pas во французском).