Монастырский флот в системе материального обеспечения византийских монастырей X–XII вв

В Византии X – XII вв. были отмечены бурным строительством монастырей, каждый из которых представлял собой сложный экономический комплекс. Монахи должны были, с одной стороны, поддерживать существование монастыря (материальное обеспечение через ремесленное производство, земледелие, скотоводство), а с другой – служить обществу через благотворительность (милостыня, госпи- тали, гостиницы, школы) и ритуальные услуги (поминальные службы, похороны на монастырском кладбище и уход за ним). В этих условиях византийским монастырям приходилось максимально эффективно использовать свою собственность и производство, чтобы реализовать социальные и экономические функции. К X в. вместо автаркии византийские монастыри все больше ориентировались на торговые отношения: на рынок шла монастырская продукция, и там же закупалось все необходимое. В связи с этим проблема транспортировки стала одной из самых острых для монастырей, которые нашли выход в использовании кораблей и лодок в собственном хозяйстве. В условиях, когда монахи занимались собственным ремесленным и сельскохозяйственным производством, а также имели другие источники дохода (такие как пожертвования, имперская и частная финансовая поддержка, рентные платежи и право взимания налогов), использование флота являлось удобным способом сократить транспортные расходы и повысить доходы монастырей. Хотя традиция речной торговли берет свое начало еще в правилах Пахомия Великого [1, с. 414–415], далеко не у всех византийских монастырей был флот, поскольку его наличие обусловливалось географическим расположением. Из 60 монастырей, уставы которых дошли до нас, 40 (включая константинопольские и афонские) располагались на островах или на побережье [9, p. 20], и только 6 из них обладали флотом. Безусловно, монастыри пользовались лодками и ранее, однако рост количества и качества (тоннажа) судов начинается только с X в. Расположение монастырей вблизи морей и рек, рост их благосостояния после окончания эпохи иконоборчества создавали благоприятные условия формирования и развития монастырского флота, а также диктовали необходимость транспортного сообщения с метохами (владениями) и городскими рынками [19, s. 111].

В историографии преобладает тенденция пренебрежения изучением гражданского флота в пользу военного (в отечественном византиноведении проблема монастырского флота в Византии указанного периода вообще не поднималась). Примерами такого подхода могут служить работы Э. Антониадис-Бибику [7], Э. Арвейлер [6] и Дж. Макриса [16]. Перечисленные исследователи изучали военные конфликты с участием византийского флота, особое внимание при этом уделяя его развитию и императорской политике в отношении флота. Ряд авторов, например М. Геролимату [14], упоминали флот лишь как средство торговли с другими странами, без какого-либо анализа кораблей и их возможностей. Ни один из указанных авторов не использовал типики, а привлекал преимущественно военные трактаты и исторические сочинения византийских авторов. Из новейших исследований монастырскому флоту посвящена глава в монографии К. Смирлиса [21]. Однако автора интересовало больше назначение монастырского флота, а не сами корабли, роль морской торговли в монастырском хозяйстве. Кроме того, основными источниками для него послужили только два типика: Константина IX Мономаха и св. Христодула. В связи с этим представляется актуальным рассмотреть гражданский флот в контексте монастырского хозяйства, уделив особое внимание его возможностям и функциям. В данной статье будут определены виды, тоннаж, количество, а также назначение монастырских кораблей в X – XII вв. на основе сравнительного анализа монастырских уставов (типиков) [12; 13; 18; 20; 23; 24] и актового материала [2–5; 8; 10; 11; 15; 22; 25].

Самым распространенным видом кораблей с V в. до упадка собственно византийского флота в XIII в. был дромон (греч. δϱόμων) – среднее (а с X в. – тяжелое) военное парусное судно, оснащенное двумя рядами весел. Во всех рассмотренных источниках X – XII вв. монастырское судно называется πλοίον (с XIII в. распространенным термином в афонских актах становится καϱάβιον, характерный для военного флота). Данный термин имеет самое общее значение. В связи с этим особый интерес вызывают конкретные виды кораблей, упомянутые в ряде источников. Так, св. Христодул в своем типике передал монастырю четыре судна: кутрувион (греч. «κουτϱούβιν), двухмачтовый платидион (греч. πλατίδιον δικάταϱτον) и «маленький» платидион (греч. πλατίδιον μικϱόν) [23, p. 82]. Вид четвертого судна неизвестен из-за неполноты дошедшего текста.

Таким образом, можно выделить три вида корабля, находившиеся в распоряжении Пат-мосского монастыря. Кутрувион представлял собой судно для перевозки жидкостей, а платидион – маленькое грузовое судно [16, p. 93]. Оба судна с определенной долей уверенности можно считать кораблями для перевозки крупных грузов, особенно учитывая указание на наличие двух мачт. В 1088 г. Алексей I Комнин предоставил Патмосскому монастырю экскуссию (освобождение от налогов) на судно в 500 модиев тоннажа [25, s. 72]. М. Пелеки-ду считает, что это судно еще предстояло по- строить, а мы предполагаем, что это освобождение от налогов уже существующего корабля, который можно соотнести либо с кутру-вионом, либо с двухмачтовым платидионом.

Еще один исключительный вид корабля упомянул Лука, игумен афонского монастыря Галеагра, завещавший своему преемнику Симеону четыре сандалиона [22, p. 239]. В 1048 г. монастырь Ксилургу также обладал двумя сандалионами [8, p. 49], а в 1142 г. их количество увеличилось до пяти [15, p. 75]. Санда-лион представлял собой маленькую лодку или небольшой корабль [16, p. 93], и в этом ключе термин не отличается по значению от распространенного πλοίον. Поскольку в инвентаре Ксилургу термин σανδάλιον стоял в одном ряду с πλοία, но при этом была указана конкретная вместимость только последних, было бы нелогично предполагать синонимичность этих терминов. Тоннаж сандалионов не был указан, поэтому можно предположить, что эти суда представляли собой шлюпки и предназначались не для транспортировки, как предполагал К. Смирлис [21, p. 106], а для плавания нескольких человек и рыбной ловли [19, s. 119].

За исключением рассмотренных видов кораблей, все остальные названы общим термином πλοίον, что позволяет установить лишь примерное общее количество лодок и кораблей в распоряжении монастыря. В монастыре св. Иоанна Богослова на о. Патмос было четыре судна, в Великой Лавре св. Афанасия – семь, в Космосотирском монастыре – двенадцать. В дополнение к прямым свидетельствам наличия флота можно указать на косвенные – существование ангаров для кораблей в монастырях Ксилургу [8, p. 48], Ивирон [3, p. 198] и Галеагра [5, p. 150] и пристани (греч. καταγωγή) в Афонской Лавре [12, s. 114].

Поскольку монастырские суда обозначались общими терминами, крайне сложно выделить их тоннаж. Известно, что Константин IX Мономах установил в середине XI в. допустимый тоннаж монастырского судна для афонских монастырей в 200–300 модиев [24, p. 227]. Исаак Комнин в середине XII в. передал своему монастырю двенадцать лодок совокупным тоннажем в 4000 модиев (что составляет приблизительно по 330 модиев на лодку) [20, с. 53]. В инвентаре монастыря Ксилургу также указаны два судна вместимостью 250 и 150 модиев соответственно [15, p. 75]. Во всех названных случаях корабли обозначены термином πλοίον. Самая маленькая лодка (тоннажем в 100 модиев) находилась в первой поло- вине XI в. у монастыря Ивирон [17, p. 95]. Однако это не позволяет заключить, что все суда обладали небольшим тоннажем от 150 до 330 модиев. Из императорских хрисовулов мы знаем о существовании судов большего тоннажа – 700 [24, p. 227] и 1000 [11, p. 115] модиев. Кроме того, Афанасий Афонский в 984 г. передал Иоанну Иверскому, игумену лавры Клеме, хрисовул Василия II, освобождавший одну лодку в 6000 модиев тоннажа [2, p. 139]. Позже Алексей I Комнин через экскуссию установил лимит примерно в 1500 модиев тоннажа (четыре судна совокупной вместимостью 6000 модиев) [9, p. 285] . Тоннаж корабля Афонской Лавры к началу XII в. уже составлял примерно 2200 модиев (семь лодок совокупным водоизмещением 16 000 модиев) (Там же). В 1196 г. Лавра попросила предоставить экскуссию на две лодки по 3000 модиев вместо четырех по 1500 [4, p. 349–350]. Тем не менее классифицировать виды кораблей по тоннажу на данном этапе изучения вопроса не представляется возможным, т.к. в источниках указывается либо тип, либо количество кораблей, либо тоннаж судна, обозначенного общим термином πλοίον.

Несмотря на скудные сведения о назначении монастырского флота, мы можем констатировать его определенную функциональную дифференциацию. Афонские монахи имели возможность использовать корабли для транспортировки в города вина и других товаров собственного производства. При этом увеличение тоннажа судов свидетельствует об увеличении количества производимой продукции, что, в свою очередь, демонстрирует рост благосостояния монастырей.

Помимо экспорта товаров, корабли служили для быстрой транспортировки сельскохозяйственной продукции из метохов с целью ее дальнейшей продажи, на что косвенно указывала Ирина Дукена в своем типике монастыря Богоматери Кехаритомены [13, p. 56– 57]. Кроме того, корабли могли использоваться для транспортировки строительных материалов и работников. Наглядным примером служит монастырь на о. Патмос, монахи которого вместе со св. Христодулом прибыли на практически пустой остров и были вынуждены завозить помощь с материка.

Кроме функции внешнего сообщения, речные и морские суда использовались для обеспечения монастыря пропитанием. Исаак Комнин завещал, чтобы на р. Марица постоянно находилась лодка для ловли рыбы [20, с. 50– 51], а в монастыре Богоматери в Арии содер- жались лодки, чтобы по праздникам монахи могли готовить неограниченное количество блюд из рыбы [18, p. 970].

Таким образом, суда, имевшиеся в распоряжении византийских монастырей X – XII вв., были многочисленными и разнообразными по составу и функциям, что позволяет определить их именно как монастырский флот. Он был представлен несколькими видами кораблей (кутрувионами, платидионами) и небольшими лодками (сандалионами). Средний тоннаж монастырской лодки колебался от 150 до 330 мо-диев, в то время как крупные корабли обладали вместимостью 3000 – 6000 модиев. Если небольшие суда использовались для рыбной ловли и перевозки людей, то крупные участвовали в торговле между монастырями и городами [24, p. 226], а также позволяли наладить быстрое сообщение с удаленными владениями. Как мы увидели, наличие флота положительно отражалось на материальном обеспечении монастырей, позволяя сократить расходы. При условии наличия значительной земельной собственности и успешного развития сельскохозяйственного производства лодки и корабли были необходимы монастырям для транспортировки на рынок излишков, приносивших существенный доход. И наоборот, поскольку не все монастыри могли позволить себе содержание кораблей (либо в них не было необходимости), наличие или отсутствие флота свидетельствовало об уровне благосостояния византийских монастырей X – XII вв.