Развитие этической культуры речи студентов

А.А. Баяхметова

На современном этапе развития общества особую актуальность получила культура речи, одной из основных задач которой является охрана литературного языка, его норм. Важно отметить тот факт, что решение этого вопроса является делом национальной важности, поскольку литературный язык – это именно то, что в языковом плане объединяет нацию. Культура речи – понятие многозначное. Литературный язык, как правило, не может появиться сам по себе, и создание литературного языка – дело непростое. Ведущую роль в этом процессе на определенном историческом этапе развития страны, на наш взгляд, играет, обычно, наиболее передовая, культурная часть общества. Современное общество, в большей степени, должно быть представлено интеллигенцией. Однако отметим: без знания основ культуры речи в наше время трудно себе представить подлинного интеллигента.

Одна из главнейших функций литературного языка – быть языком всей нации. Благодаря литературному языку создаётся единство нации наряду с экономическими, политическими и другими не менее важными факторами. Без развитого литературного языка трудно представить себе полноценную нацию. Необходимо придерживаться кодифицированных норм литературного языка, т. е. тех норм, которым должны следовать все носители литературного языка. Язык располагает большим арсеналом средств. Главное требование к хорошей речи, на наш взгляд, таково: из всех языковых средств для создания речи должны быть выбраны такие, которые с максимальной полнотой и эффективностью выполняют поставленные задачи общения, или коммуникативные задачи.

Немаловажным в процессе коммуникации является еще один аспект культуры речи – этический. Данный аспект требует от речи следующих хороших, то есть соответствующих этим структурам, качеств: правильность речи, ее чистота (отсутствие диалектизмов, жаргонизмов и т. п.) точность, логичность, выразительность, образность, доступность, действенность и уместность. Нарушение этических норм общения может привести к тому, что человека вообще не будут слушать.

В каждом обществе существуют свои этические нормы поведения в общении, что можно показать и на другом ярком примере. Сквернословие – это тоже «общение», в котором, однако, грубейшим образом нарушены именно этические нормы. Культура речи представляет собой выбор, организацию языковых средств, которые в определенной ситуации общения при соблюдении современных языковых норм и этики общения позволяют обеспечить наибольший эффект в достижении поставленных коммуникативных задач. Нормативный аспект культуры речи всегда был главной заботой лингвистов и всего общества.

Русский язык, как и любой другой, в своих просторечных проявлениях содержит определенный, причем весьма немалый, круг лексических единиц, которые следует отнести к разряду лекси- ки обсценной. Употребление обсценной лексики, – как правило, нарушение этических норм. К данной лексике относятся не только лексические и фразеологические единицы, но и ярко выраженные вульгарные, грубые, бранные, подчас однозначно оскорбительные для ушей окружающих, т. е. как непосредственно субъектов высказывания, так и опосредованных субъектов речи ненаправленного характера, а потому не имеющей прямого адресата.

Пожалуй, наиболее специфической частью обсценных единиц современного языка является так называемый русский мат. Именно он включает в себя определенный круг экспрессивной лексики, называемой обычно соромной (или срамной), непристойной, непечатной (не для печати), нецензурной (подлежащей обязательной цензуре), а по определению А.Н. Афанасьева, «заветной», ибо именно так определил он, собиратель народной культуры, записанные им тексты сказок, пословиц и поговорок, тексты, построенные на демонстративном употреблении русского мата, или, как это еще принято называть в просторечии, матерных слов и выражений.

Эта же лексика, собираемая В.И. Далем наравне с другими лексемами, фразеологизмами, паремиологией русского языка, была включена им первоначально в «Толковый словарь живого великорусского языка», но затем изъято по соображениям российской цензуры. Именно поэтому за данным разрядом лексики и сохранилось название «нецензурная». Пословицы же с матом и другие, так называемые, «малые формы фольклора», были переданы собирателем А.Н. Афанасьеву (и вошли в его издание «Народные русские сказки не для печати, заветные пословицы и поговорки») [1, 16].

Следует отметить, что лексика так называемого традиционного русского мата отличается от лексики так называемого современного мата не только и не столько по объему и по составу, что, впрочем, также и вполне закономерно,

Развитие этической культуры речи студентов

А.А. Баяхметова

имеет место. Основными же отличиями традиционного и современного, на наш взгляд, будут:

• 1.    Сферы употребления:

• •    к первой сфере можно отнести народные игрища (хороводы, посиделки, ритуальные игры, загадывание загадок) и ристалища (кулачные, петушиные, гусиные бои, взятие снежных городов, скачки на конях, катания и качания, состязания-перепевы и ритуальная перебранка), а также свадьба и родины, ухаживание и сватовство, обрядность опахиваний и помочей, коллективных страдных работ и пиров и др. (как сферы бытования фольклора, мифологическое национальное самоощущение);

• •    ко второй сфере употребления – нищий и неустроенный быт (семья, коммунальная квартира, заводское общежитие, жилищный кооператив, вынужденное участие в общественных организациях – план мероприятий и коллективные формы отдыха), монотонный, утомительный и выматывающий своей бессмысленностью и непродуктивностью труд (производство, сельское хозяйство – колхоз или совхоз, бытовое обслуживание, общественное питание и т. п.), маргинальные среды (криминогенный район, тюремно-лагерная зона заключения, принудительная милитаризация обучения и идеологизация воспитания и проч.), а также любые формы тоталитарного насилия (понуждение, унижение, уничтожение).

• 2.    Функции словоупотребления:

• •    в первом случае – это ритуальное стимулирование и затем стимулирование, в том числе, ритуальная деструкция мужской силы не своего рода (что так же значимо в контексте свадьбы как освоения женского пространства не своего рода); при этом важным элементом ритуальных действий, на наш взгляд, является их демонстративность и публичность (на определенных, предусмотрен-

• ных обычаем, этапах); лексические средства, которые используются для ритуальных угроз, сами по себе не имеющие деструктивной окраски и даже, в основном, нейтральны, исключение составляют только бранные – опять-таки ритуально – обращения к противнику (сопернику), а также откровенное называние органов и процесса, которые так же, однако, чаще называются семантически идентичными, но качественно иными фольклорными метазнаками (сюда отнесём приготовление пищи, изготовление материи

и одежды, охота на пушного зверя, обработка пашни и т. п.); в этом случае между силой и насилием нет полного знака равенства, и тем более не являются синонимичными «брать силою» и «изнасиловать»;

во втором случае – это демонстративно грубая и бессмысленная брань как орудие и средство любой формы насилия, имеющая целью всемерное подчинение, подавление, унижение, уничтожение – моральное, с последующим физическим любого более слабого или зависимого, т. е. обесценивание и обезличивание человеческой личности; в контексте уголовной субкультуры (сюда отнесём криминальную среду, места массового заключения и лишения свободы), а также в контексте уголовного сознания, подчиняющего себе все сферы деятельности при тоталитарном режиме; при этом демонстрируется власть политической и физической силы, реальной или воображаемой, сиюминутной, либо проецированной в будущее, а тем самым – устрашающей и пугающей (а точнее будет сказать – запугивающей); лексика и актуализирующие ее выражения становятся деструктивными, демонстративно и бессмысленно агрессивными, т. е. «…подчеркну-то грубыми, вульгарными, бранными, непристойными; здесь, напротив:

сила = насилие и даже = изнасилование (физическое и физиологическое, нравственное и идеологическое)» [2, с. 34].

В последнее время появляется множество словарей обсценной лексики, причем, современные словари, обычно, состоят из нескольких лексических подразделов. При этом среди глаголов этих словарных фондов выделяется три группы:

• •    непосредственно называющие половой акт (процесс или же его моменты), причем, половой акт деструктивного и насильственного характера, отчего он, в частности, представлен в словаре периодически как процесс насильственного изымания плода (из женской утробы, т. е. как процесс аборта);

• •    непосредственно называющие естественные физиологические отправления (испражнение или же выделение мочи);

• •    непосредственно называющие нежелательные физиологические отправления (в основном – испускание кишечных газов, реже – процесс рвоты, отрыжки).

Все глаголы и отглагольные словообразования используются, в первую очередь, применительно к человеку, к его сексуальным и физиологическим проявлениям – реальным или воображаемым, подозреваемым, провоцируемым. Собственно, матом при этом являются лишь словообразовательные формы и синтаксические конструкции единственного глагола, тюркского происхождения. Любое из них является по окраске крайне грубым, а по употреблению – крайне вульгарным. Условно примыкают к ним словообразования от славянской формы еть, или ети.

Другие же лексемы словарных фондов – прежде всего, существительные и прилагательные, также причастия и иногда наречия, – представляют также три группы:

• •    слова, которые называют и указывают на половые органы, мужские и женские, – как объекты полового на-

• силия и как средства удовлетворения половой потребности, в том числе, их составные части и заместители (полового органа сексуального объекта или объекта насилия): гондон или резина, палец, дырка, мочалка или минжа, менжа, градусник, рот или варежка, дилда, последнее – искусственный член, вибратор, и т. п., изредка их продукты и т. д.); при этом матом являются лишь образования от двух лексем условно тюркского происхождения (называющих мужской и женский половые органы), а также к его непосредственным единицам традиционно примыкают словообразования от славянских лексем муде, манда и – теоретически, т. е. как наиболее грубая и явная форма заменителя мата – хер;

• •    называющие и указывающие женщину-проститутку (но «проститутку» – исключительно с точки зрения говорящего, или носителей мата как явления маргинального и субкультурного), т. е. называющие и указывающие реальный или потенциальный объект полового насилия;

• •    называющие и указывающие гомосексуалиста (мужчину-проститутку или женщину-лесбиянку, иногда импотента или же онаниста, но опять-таки с точки зрения говорящего, носителей мата), т. е. называющие и указывающие реальный или потенциальный объект полового насилия; при этом, для второй и третьей групп, собственно матом будут являться только лексемы, образованные от глагола тюркского происхождения и условно, т. е. по сложившейся традиции, – от существительного.

Таким образом, срастаясь с языком и специфическим жаргоном номенклатуры, русский мат изменяется не только количественно, т. е. по составу лексическому и синтаксическому, но и качественно, т. е. семантически и по своему функциональному употреблению. Поэтому мы можем говорить уже о целой системе

Развитие этической культуры речи студентов

номенклатурного мата (откровенно грубого и вульгарного, либо же завуалированного заместительными лексемами и выражениями) как о системе активного словаря современного общества. Если говорящий образован и хорошо знает свой литературный язык: его лексику, грамматику, правописание и произношение, то со временем его речь «по инерции» (при условии работы над языком) становится более осознанной, продуманной, целесообразной с точки зрения условий, ситуации и, конечно, избранного стиля общения. Никто не будет спорить с высказыванием о том, что речь культурного человека должна быть выше простого умения объясняться в быту. В различных коммуникативных ситуациях говорящий по-разному использует формационные нормы, он их распределяет, компонует в соответствии с теми целями, которые перед собой ставит, и в зависимости от той аудитории, с которой общается. Как правило, в непринужденной беседе у носителей литературного языка могут проскальзывать просторечные выражения, жаргоны, употребляющиеся в переносных значениях, порой с иронической тональностью. На современном этапе развития общества, равно как и во все времена, необходимо соблюдать нормы литературного языка и помнить о культуре речи.