Традиционная одежда белорусских крестьян-переселенцев Сибири и Дальнего Востока: исходные особенности и трансформации

DOI:

Цитирование. Федоров Р. Ю. Традиционная одежда белорусских крестьян-переселенцев Сибири и Дальнего Востока: исходные особенности и трансформации // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4, История. Регионоведение. Международные отношения. – 2021. – Т. 26, № 2. – С. 184–193. – DOI:

Введение. В период массовых крестьянских переселений второй половины XIX – начала ХХ в. в земледельческой зоне Сибири и Дальнего Востока сложились места компактного и дисперсного проживания выходцев с территории современной Беларуси. Проживавшие в них крестьяне первоначально стремились воспроизвести традиционный комплекс одежды, который к тому времени сложился на их родине. Однако вскоре переселенцы в той или иной степени столкнулись с необходимостью адаптации навыков изготовления одежды к новым условиям, которая была обусловлена целым комплексом природно-климатических, социально-экономических и этнокультурных факторов. Исходя из этой ситуации, можно выделить следующие основные аспекты изучения традиционной одежды белорусских крестьян-переселенцев. Первый из них связан с рассмотрением комплекса одежды в качестве одного из компонентов традиционной системы жизнеобеспечения. Другим немаловажным аспектом является изучение отдельных типологических особенностей одежды переселенцев в качестве маркеров их этнокультурной идентичности и межэтнических взаимодействий.

Начиная с 1990-х гг. в некоторых деревнях белорусских переселенцев Сибири и Дальнего Востока начал возрождаться интерес к использованию народной одежды в деятельности фольклорных коллективов, реконструкции национальных праздников. При этом во многих поселениях местные традиции изготовления домотканой одежды оказались практически утраченными, о чем свидетельствует активное обращение воссоздающих ее людей не к их оригинальным локальным прототипам, а к популярным этнографическим описаниям, фотографиям одежды, найденным в Интернете и т. д. Эта ситуация обусловила актуальность и практическую значимость реконструкции аутентичных особенностей традиционной одежды выходцев из Белоруссии.

Систематическое изучение одежды белорусских переселенцев Сибири и Дальнего Востока началось лишь в последние десятилетия. Опираясь на результаты обследования собраний музеев, полевые и архивные материалы, Е.Ф. Фурсова не только реконструировала комплексы традиционной одежды белорусов, проживавших на территории Западной Сибири, но и исследовала процессы их трансформаций на протяжении ХХ в. [22–24]. М.А. Жигуновой были атрибутированы и исследованы образцы народной одежды белорусских переселенцев, хранящиеся в Музее археологии и этнографии Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского [3]. В публикациях И.В. Стрельцовой была пред- принята попытка изучения связи между особенностями одежды и вопросами этнической идентичности выходцев с белорусско-украинского пограничья, которые составляли значительную часть крестьян, заселявших территорию Дальнего Востока в конце XIX – начале ХХ в. [19].

Основной задачей настоящей статьи является введение в научный оборот полевых материалов, собранных в отдельных регионах Сибири и Дальнего Востока, которые были ранее не охвачены исследованиями, а также попытка установить основные тенденции трансформации традиционной одежды белорусских крестьян-переселенцев в контексте адаптационных процессов, которые происходили в их среде в конце XIX – первой половине ХХ века.

Методы и материалы. Главным источником, послужившим фактической основой для подготовки настоящей статьи, являются зафиксированные в ходе полевых исследований автора 2009–2019 гг. устные описания традиционной одежды, сделанные потомками белорусских крестьян-переселенцев, которые были рождены в 1910–1950-е годы. Для полевых исследований был выбран ряд типичных для Сибири и Дальнего Востока мест компактного проживания белорусских переселенцев, расположенных на территории Викуловского и Казанского районов Тюменской области, Манского и Большемуртин-ского районов Красноярского края, Тайшетского, Куйтунского, Баяндаевского и Братского районов Иркутской области, Свободненского района Амурской области и Муниципального района им. Лазо Хабаровского края.

Научная ценность собранных устных источников в первую очередь состоит в том, что по ним возможно исследование трансформаций как самой одежды, так и многообразия ее функциональных значений (утилитарных, семантических, эстетических и т. д.) путем их рассмотрения в контексте определенных жизненных ситуаций или исторических реалий. Однако, наряду с этим преимуществом, серьезной методологической проблемой интерпретации устных описаний традиционной одежды выступает связанная с ней терминологическая неустойчивость. Ее особенностью является то, что типологически близкие, а порой и одинаковые виды одежды разные информанты могут обо- значать различными названиями. В некоторых, более редких случаях одно название может идентифицировать разные виды одежды. На эти ситуации, как правило, оказывали влияние региональные или локальные этнокультурные особенности мест выхода или компактного проживания переселенцев, а также эволюционные изменения в развитии технологий изготовления определенных видов одежды.

Для решения данной проблемы устные описания отдельных образцов одежды были сопоставлены с результатами визуального осмотра ее прототипов, хранящихся в ряде районных и региональных музеев Сибири и Дальнего Востока. Однако следует отметить, что в большинстве случаев собрания музеев не в состоянии дать объективное представление о трансформации традиционной одежды переселенцев. Как отмечала М.А. Жигунова, «Практически в каждом районном историко-краеведческом музее встречаются коллекции, посвященные культуре русского населения, реже – украинского. Менее всего представлена в музейных собраниях Сибири культура белорусов. Малочисленны белорусские коллекции и в крупнейших областных музеях Западной Сибири. Так, например, в Новосибирском государственном краеведческом музее белорусская этнографическая коллекция насчитывает всего 49 предметов» [4, с. 142]. Действительно, в обследованных нами собраниях музеев чаще всего были представлены лишь единичные образцы определенных видов традиционной одежды белорусских переселенцев, визуальный осмотр которых не всегда давал возможность получить представление о типичности их бытования. В небольших сельских музеях, находящихся в местах компактного проживания потомков белорусских переселенцев, названия одежды, как правило, совпадали с теми, которые бытовали у местных жителей. В крупных областных музеях, в собраниях которых были представлены экспонаты из разных районов, чаще наблюдалась терминологическая неустойчивость в атрибутировании некоторых элементов одежды. Эту ситуацию исследователи объясняют тем, что «в исторических документах зачастую все восточнославянское и русскоговорящее население именовалось русскими или православными. Кроме того, проживая в смешанных по этническому составу населенных пунктах, пред- ставители различных этнических групп заимствовали друг у друга орудия труда и способы производства, орнаментику, другие элементы культуры. Это привело к тому, что в музейных собраниях Сибири можно встретить абсолютно идентичные предметы, принадлежащие различным представителям восточнославянских и других народов, но атрибутированные как русские, украинские, белорусские или казачьи» [4, с. 142].

В хронологических рамках исследования можно выделить следующие основные ориентиры. Первый из них – переселение белорусских крестьян в Сибирь и на Дальний Восток (вторая половина XIX – начало XX в.) – период привнесения исходных традиций из мест их выхода на территорию Азиатской России. Второй период (конец XIX – первая половина XX в.) – этап трансформаций этих исходных традиций на новом месте. Благодаря тому, что опрошенные в ходе исследования информанты воспроизводили в рассказах особенности одежды своих родителей, бабушек и дедушек, большинство из которых принадлежали к первому и второму поколениям переселенцев, в статье удалось реконструировать трансформации традиционной одежды выходцев из Белоруссии с конца XIX до середины ХХ века. Верхняя граница хронологических рамок исследования обусловлена тем, что со второй половины ХХ в. начался период разрушения практики изготовления традиционной одежды, связанный с ее окончательным вытеснением промышленными образцами.

В качестве методологической основы исследования выступали сравнительно-исторический и типологический методы. Они дали возможность проследить трансформации практики изготовления и ношения одежды от исходных традиций, привнесенных из мест выхода, к их адаптации на новом месте, а также позволили выделить общие и особенные черты в традиционной одежде белорусских переселенцев и их нового этнического окружения. Для этого собранные полевые материалы были подвергнуты сопоставлению с этнографическими описаниями традиционного комплекса одежды белорусов, сложившегося во второй половине XIX – начале ХХ в. [2; 5; 7–11; 17; 18; 25], а также одежды других территориально-этнографических групп вос- точнославянского населения Сибири и Дальнего Востока [3; 8; 9; 24; 26; 27].

Анализ. Рассматривая особенности одежды белорусских крестьян-переселенцев в контексте их традиционной культуры жизнеобеспечения, следует отметить большое значение льна для ее изготовления. Белорусские крестьянки ткали на кроснах грубое (зрэбнае) и тонкое (кужэльнае) полотно. При этом в ряде регионов Сибири у русских старожилов, проживавших в непосредственной близости от белорусских переселенцев, культура льноводства имела меньшее распространение или полностью отсутствовала. Помимо льна, в качестве традиционных материалов для изготовления одежды у белорусов также выступали конопля, овечья шерсть, кожа свиней и крупного рогатого скота.

Во многих обследованных нами деревнях в первой половине ХХ в. холщовую одежду красили корой лиственницы, липы, ивы и некоторых других деревьев, а также корнем калгана дикого, которые предварительно кипятили. Чаще всего подобные красители придавали одежде различные оттенки коричневого цвета. Для окраски шерстяной одежды использовали луковую шелуху. Параллельно с естественными красителями крестьяне широко использовали покупные краски, однако далеко не все семьи имели возможность их приобрести.

В типичном варианте традиционный комплекс мужской одежды белорусов состоял из длинной (почти до колен) сорочки (рубахи) из домотканого полотна с отложным или стоячим воротником. Он имел разрез-застежку по центру в отличие от рубах русских, для которых был характерен разрез сбоку [24, с. 234]. Сорочки чаще всего были белого цвета и носились навыпуск под пояс. Орнаментальные украшения имели лишь праздничные мужские сорочки. Короткие рубахи часто называли словом «кашуля». Пуговицы для рубах во многих случаях делали из грубой льняной ткани, называя их шпонками. Помимо них имели распространение деревянные пуговицы. Штаны, которые некоторые переселенцы называли портками или наговицами, шились из домотканого полотна или сукна. В Сибири мужские штаны переселенцы могли красить лиственничной корой для придания им темнокоричневого цвета. На территории Белорус- сии штаны начали красить лишь в конце XIX века. До этого они были белыми, так же как и рубахи [10, с. 143].

Традиционный женский наряд состоял из длинной холщовой сорочки (рубахи), юбки, фартука или безрукавки [10, с. 126]. В XIX в. в Белоруссии наибольшее распространение имели сорочки с поликами. Их отличительной чертой являлись вставки на плечах между задними и передними полотнищами [10, с. 127]. Такие сорочки могли иметь отложные или стоячие воротники либо четырехугольный вырез без воротника. Сорочки, предназначенные для повседневной жизни и работы, чаще всего шили из грубого полотна. Выходные сорочки изготавливались из тонкого и хорошо отбеленного полотна и чаще всего украшались полосками геометрических узоров красного цвета или сочетания красного и черного цветов на воротниках, манжетах и верхней части рукавов. Ночные рубахи также старались шить из тонкого полотна. В зажиточных семьях верхнюю часть женской сорочки могли делать из ситца или других покупных материалов.

Упоминания о распространенных в Белоруссии безрукавках в Сибири встречались не во всех переселенческих деревнях. По сравнению с ними чаще отмечалось ношение фартуков, которые, как правило, шили из тонкого льняного полотна белого цвета и украшали орнаментом.

Среди юбок в разных деревнях наибольшее распространение имели саяны, сподни-цы, поневы и андараки. Часто встречавшиеся у белорусских переселенцев Сибири и Дальнего Востока сподницы, как правило, шились из тонкого домотканого холста. Ан-дараки изготавливались из шерстяной ткани и чаще всего имели клетчатый узор. Поневы, имевшие распространение у переселенцев из Могилевской губернии, могли иметь как полотняную, так и шерстяную основу. Саяны чаще имели портяную основу, которая «подтыкалась» шерстью, однако среди выходцев из восточного Полесья встречались описания саянов из льняного полотна. Е.Ф. Фурсова отмечает уникальность упоминания саянов в Сибири, так как они имеют очень древнее происхождение и в XIX в. уже начали выходить из повседневного обихода белорусов [24, с. 231].

Многие зафиксированные нами устные рассказы указывают на то, что в первой половине ХХ в. женщины по возможности старались шить праздничную одежду из покупных тканей, но они часто были доступны лишь наиболее зажиточным семьям. На Дальнем Востоке переселенцы имели возможность обменивать у китайцев пушнину и другие промысловые товары на ситец и шелк. В воспоминаниях женщин, относящихся к середине ХХ в., нередко можно встретить рассказы о том, что в то время для молодых девушек важным показателем достатка было наличие хотя бы одного ситцевого платья. Часто их могли донашивать за старшими членами семьи или брать напрокат на праздники. Представительница потомков белорусских переселенцев во втором поколении, проживавшая в д. Ермаки Викуловского р-на Тюменской обл., рассказывала: «Носили все холщовое, только в праздник ситцевое. Рубаха холщовая, кофта холщовая, юбка холщовая, платья холщовые. Ситцевую одежду надевали на Троицу, на Пасху, до обеда поносят, с обеда снимают, уже холщовое наденут» [15]. Жительница д. Выезжий Лог Манского р-на Красноярского края (1939 г. р.) так описала психологические аспекты отношения подростков ее поколения к традиционной одежде: «Помню, мама сшила мне из холста платье. У других девочек хоть какая-то одежда осталась от старших. Картошку варили на улице. Из камней такую печечку склали. Варится картошка, и там головешка. Я головешку вытащила, взяла и проткнула это платье, так не хотела в нем ходить. Мне хотелось красивое, ситцевое. После этого мама поставила мне заплату, и я с этой заплаткой его все равно носила» [14].

К наиболее распространенным видам верхней одежды белорусов относят изготовленную из домотканого сукна свиту (свитку, сермягу и др.) и овчинный тулуп – кожух [20, с. 102]. При этом следует иметь в виду, что в разных регионах Белоруссии одинаковая по покрою и материалу верхняя одежда часто имела разные названия [10, с. 152]. По отношению к верхней межсезонной одежде, близкой по типологии к свите, потомки белорусских переселенцев чаще использовали такие характерные для русских старожилов назва- ния, как шабур и зипун. В Викуловском р-не Тюменской обл. наиболее часто встречались шабуры с льняной основой, вытканной шерстью. На территории Сибири у белорусов со временем все чаще стали получать распространение меховые шубы, полушубки и тулупы из овчины, принципы изготовления которых заимствовались у русского старожильческого населения. При этом мужская и женская верхняя одежда белорусов, как правило, не имела существенных различий. Исключение могли составлять лишь длина, цвет и наличие декоративного оформления некоторых видов верхней женской одежды. Рукавицы, носки и чулки вязали из овечьей шерсти.

Головной убор являлся важным элементом одежды, который идентифицировал возрастную группу и семейное положение женщины. Девушки часто ходили с непокрытой головой. Замужние женщины обязательно покрывали голову платком или намиткой, а также нередко носили чепцы. В разных регионах Сибири и Дальнего Востока можно встретить рассказы о том, что к середине ХХ в. наиболее распространенными женскими головными уборами оставались платки. Во многих переселенческих деревнях их называли белорусским словом «хустка». Особенно стойким употребление этого названия было у выходцев из центральных и западных регионов Белоруссии, тогда как некоторые переселенцы из восточного Полесья наряду с ним изначально использовали русское слово «платок». В случае отсутствия покупных тканей, летние платки шили из тонкого домотканого полотна. Зимой женщины носили шерстяные платки и шали. В большинстве обследованных деревень меховые шапки зимой носили только мужчины. Чаще всего их делали из овечьей, реже – из собачьей шерсти. Охотники могли изготавливать шапки из меха пушных зверей.

Большой интерес представляет изучение процессов трансформации традиционной обуви белорусских переселенцев. Во многих случаях их можно рассматривать в качестве важных маркеров адаптации и межэтнических взаимодействий. Наиболее распространенным видом обуви у белорусских крестьян были лапти. Исключение составляли выходцы из отдельных районов Гродненской губернии, в которых на момент переселений широ- кое распространение получила примитивная кожаная обуви наподобие русских поршней, имевшая названия «ходаки» или «хвилянки» [10, с. 179]. В воспоминаниях некоторых переселенцев сохранились рассказы о том, что при выборе нового места для жизни их предкам было важно наличие поблизости липы для изготовления лаптей. В случае отсутствия липового лыка переселенцы делали лапти из лозы или бересты. Веревочные лапти изо льна называли чунями. На территории Белоруссии такие виды лаптей встречались довольно редко, несмотря на их бóльшую устойчивость к сырости. Это было связано со сложностью добывания и обработки бересты и экономией льна [10, с. 178]. Жители д. Черчет Тайшетского р-на Иркутской обл. первоначально плели березовые лапти, которые не отличались большой надежностью: «Батька сплетет лапти, пойдут на покос, а оттуда вечером уже идут босые. Порвутся» [16]. Под лапти на ноги надевались онучи, представлявшие собой квадратный кусок домотканого холста.

В отличие от белорусских переселенцев, представители русского старожильческого населения Сибири предпочитали носить кожаную обувь [27, с. 145]. Благодаря этому различию у старожилов по отношению к переселенцам сформировался этнокультурный стереотип, в соответствии с которым их называли «лапотниками» или «лапотонами». Более суровые природно-климатические условия, а также бытовые контакты с русским старожильческим населением и местными коренными народами способствовали заимствованиям белорусами у них кожаной и меховой обуви. Динамика этих заимствований могла сильно различаться даже в соседних районах. На это указывают материалы, собранные на территории юга Тюменской области. Здесь наиболее ранние упоминания об отказе переселенцев от лаптей можно встретить в описании публициста Н.Е. Петропавловского, которые относятся к 1880-м гг. [6, с. 261]. В то же время во многих переселенческих деревнях Тюменской области и других регионов Сибири нами фиксировались рассказы о том, что их жители продолжали носить лапти вплоть до 1950-х годов.

Кожаную обувь (сапоги, чирки, бродни и др.) белорусские переселенцы, в большин- стве случаев, заимствовали у русского старожильческого населения [21, с. 150]. Валенки первоначально приобретались у старожилов или у переселенцев из северных губерний. Позднее в отдельных деревнях, основанных белорусами, начали появляться собственные пимокаты.

В некоторых случаях заимствования обуви могли происходить и у коренных народов Сибири и Дальнего Востока. По рассказам информантов, на территории Баяндаевс-кого р-на Иркутской обл. ввиду сильных зимних морозов переселенцы стали приобретать у живших поблизости бурят меховые унты. Белорусы, основавшие свои деревни на территории Муниципального р-на им. Лазо Хабаровского края проживали в непосредственной близости от поселений удэгейцев. У последних переселенцы научились выделывать шкуры изюбра и шить из них имевшую распространение у ряда народов Сибири и Дальнего Востока обувь – ичиги. Они имели два варианта: летний (только из кожи) и зимний (с мехом внутри). В ичигах многие переселенцы ходили на охоту и покосы: «...в них тепло, и змея не укусит, и нога дышит» [12].

Пояс являлся одним из важных атрибутов традиционного комплекса одежды белорусских переселенцев. Он выполнял сразу несколько функций: практическую, символическую, магическую, апотропейную, этическую, знаковую и эстетическую [1]. Белорусские переселенцы изготавливали пояса из льняного волокна, шерсти и кожи. В рассказах потомков переселенцев сохранились воспоминания о том, что подаренный невестой жениху пояс являлся символом верности будущих супругов: «Родители только познакомились, а отца отправили с японцами воевать. Мама ему пояс подарила в зарок. Она его год ждала. После ранения его отправили обратно, и они поженились» [13]. Как и у других восточных славян, у белорусских мужчин считалось нарушением этической нормы выйти из дома неподпоясанным.

Проникновение в повседневный обиход белорусских переселенцев одежды фабричного производства происходило неравномерно и во многом зависело от достатка отдельных семей, близости крупных городов и ряда других социально-экономических факторов. Пер- воначально переселенцы покупали не готовую одежду, а лишь ткани промышленного производства для ее изготовления. Несмотря на то что отдельные виды покупной одежды были доступны еще для первого поколения наиболее зажиточных переселенцев, сложное экономическое положение многих крестьянских семей в годы коллективизации, Великой Отечественной войны и послевоенное время существенно сдерживало возможности для ее приобретения.

Результаты. Анализ полевых материалов, собранных в разных регионах Сибири и Дальнего Востока, указывает на то, что традиционные виды одежды белорусских крестьян-переселенцев продолжали играть важную роль в их бытовой культуре в период с конца XIX в. до середины ХХ века. За этот отрезок времени традиционный комплекс одежды белорусов претерпел на новом месте ряд трансформаций, связанных с необходимостью адаптации переселенцев к иным природно-климатическим условиям, заимствованиями у нового этнического окружения, а также общими процессами модернизации жизненного уклада. В связи с суровыми природноклиматическими условиями азиатской части России наиболее динамичным изменениям подвергались зимняя верхняя одежда и обувь, более практичные образцы которой перенимались у русских старожилов или представителей местных коренных народов.

Заметное влияние на степень сохранности исходного комплекса одежды белорусских переселенцев в этот период оказывали особенности их этнокультурной идентичности. Традиционные виды одежды, привнесенные из мест выхода, наиболее стойко сохранялись в местах гомогенного проживания переселенцев. Примерами этого могут служить кусты деревень, основанные выходцами из Белоруссии на территории Викуловского р-на Тюменской обл., Баяндаевского и Тайшеского р-нов Иркутской обл. и др. В случаях дисперсного проживания с высокой долей смешанных браков переселенцы быстрее перенимали прототипы одежды, присущие новому этническому окружению.

Большинство информантов в своих воспоминаниях называют 1960-е гг. переломным периодом, когда домотканая одежда окончатель- но уступила свою главенствующую роль покупной. На эту ситуацию воздействовали такие факторы, как развитие сети государственной розничной торговли, повышение благосостояния, пространственной и социальной мобильности сельских жителей СССР. Также на этот процесс оказало влияние изменение ценностных ориентаций сельской молодежи, для которой все более значимыми становились бытовые стандарты, характерные для городской жизни.