В.В. Верещагин и «изобретение» севера в литературе и публицистике конца XIX - начала XX века (часть первая)

В российском интеллектуальном пространстве последней четверти XIX - начала XX в. Север европейской части страны все больше осознавался как особый историко-культурный ареал. Оставаясь по-прежнему на положении колонизируемой, правда, все более и более интенсивно, окраины с огромным, но до сих пор не востребованным экономическим потенциалом, теперь Север стал вызывать интерес и другого рода. В царствование Александра III было осознано его политико-стратегическое значение; к тому же, с появлением в регионе первых железных дорог он стал гораздо более, чем прежде, доступен для путешествий. Как результат, в 1890-е гг. в публицистике формируется специфический северный дискурс. Ключевую роль в этом процессе сыграли путевые заметки архангельского губернатора А.П. Энгельгардта (1897), в которых впервые применительно к Северу была использована номинация «русский», хотя и не в этническом, а в политическом смысле. В конструировании образа региона использовались также представления о его «заброшенности», изолированности. Север изображался как территория, прошедшая пик своего развития в XVI-XVII вв., а далее все более обособлявшаяся от остальной России - прежде всего из-за смещения торговых и транспортных коммуникаций. К 1910-м гг. в числе дискурсивных доминант закрепилось и представление о социальной и культурной самобытности Севера и общенациональном значении памятников его старины - как наследия, находившегося под угрозой исчезновения. Особую группу «северных» нарративов составляли свидетельства, оставленные художниками - в путевых заметках, рассказах, автобиографиях. В частности, о Севере писали А.А. Борисов, В.В. Переплетчиков, И.Э. Грабарь и ранее остальных - В.В. Верещагин. Очерк последнего «На Северной Двине. По деревянным церквам» (1895), рассматриваемый в статье, представляет собой пример авторского конструирования образа региона.