Провиденциалистские смыслы воспитания свободы в педагогических идеях русских философов конца XIX - первой половины ХХ вв

одной из наиболее обсуждаемых проблем в отечественной педагогике конца XIX – первой половины XX вв. явилась проблема взаимосвязи идеи божественного предопределения и воспитания свободы личности. идея воспитания в свободе, свободного воспитания, к этому времени в мировом педагогическом учении имела широ- кое развитие. Достаточно назвать имена м. монтессори, А. нейлла, р. Штайнера, С. Френе и др. в россии у истоков этой идеи во второй половине XIX – начале XX вв. стояли Л. н. толстой, К. н. вент-цель, в. в. Зеньковский и другие, однако этих авторов, за исключением в. в. Зеньковского и отчасти

Л. н. толстого, интересовала свобода воли человека, имеющая секуляризированную природу. Противоположных позиций придерживался К. н. вент-цель, который в понимании свободы человека пришел к необходимости формирования нравственно-религиозного идеала как основы воспитания.

Актуализация интереса к проблеме воспитания свободы личности в свете божественного промысла в конце ХIХ – первой п оловине ХХ вв. произошла потому, что в этот период в отечественной педагогике утвердилась глубокая связь школы и воспитания с ценностным бытием всей россии с ее прошлым, настоящим и будущим. таким образом, сама мысль о свободе воли, противоречащая концепции Августина, согласно которой человеческая воля запрограммирована Богом, в конце XIX – первой половине ХХ вв. получает свое дальнейшее развитие в отечественной педагогике.

Справедливости ради отметим, что с момента своего появления понятия «воспитание» и «свобода» характеризуются с точки зрения теологии, а не педагогики. Свой категориальный статус эти понятия приобрели в педагогической науке относительно недавно, около двухсот лет назад, в эпоху Просвещения. в этот период их педагогическая интерпретация была связана с понятием разума и ответственности, которые являлись основными категориями просвещения. вместе с тем до конца X^II в., начиная со времен принятия христианства, проблема свободы человека воспринималась под углом зрения божественного промысла. именно в таком виде в этот период она экстраполировала во все педагогические построения и учения. Поэтому на протяжении веков не только в теологии, но и в педагогике дискутируется вопрос о соотношении свободы человека и божественного промысла. Данный вопрос имеет прямое отношение к воспитанию, потому что свобода – главное условие существования образования, которое способствует развитию в личности творца. Понимание свободы в заданном контексте сопряжено с провиденциалистским смыслом образования человека как обретения им Божьего образа, что в изначальном смысле так и есть. иначе говоря, смысл образования раскрывается через жизненное предназначение человека. небезынтересным является и тот факт, что этимологически исконный смысл понятия «свобода» восходит к провиденциалистскому значению, которое человек имеет о себе и о своем предназначении в мире.

Философ и богослов рассматриваемого периода в. и. несмелов, показывая человека носителем разумных основ и выразителем целей божественного промысла, дает ему следующую характеристику: «Человек в своей внутренней природе действительно есть то самое, чем он сознает себя…» [5. С. 213]. в отличие от него м. м. тареев, рассуждая о христианском основании педагогики, пытается доказать, что только в христианстве возможна духовная жизнь и свобода человека. в работе «основы христианства» он показывает, что свобода должна быть представлена двумя сторонами человека – божественной и человеческой: «Свобода духа имеет точку опоры только в свободе плоти» [7. С. 365].

на духовную составляющую свободы указывал и. А. ильин, подчеркивая промыслительное значение категории свободы в понимании воспитательного воздействия на человека и считая возможным ее применение только по отношению к человеческому духу, так как, по убеждению мыслителя, ни тело, ни душа не могут быть свободными. воссоздавая в себе самом Бога, человек, по мысли и. А. ильина, реализует свою собственную творческую свободу, поскольку Бог это и есть свобода. в анализе категории свободы у и. А. ильина отчетливо просматривается педагогическая составляющая, которая сводится к пониманию зависимости процесса воспитания от процесса соединения с Богом. Поэтому главным условием воспитания, а точнее самовоспитания, оказывается духовная свобода. и именно невозможность во всей полноте реализовать это единство, это предназначение и эту свободу и есть у и. А. ильина основа воспитания.

на вопрос, какое из двух начал – свобода или промысел, имеет в воспитании решающее значение, в свое время ответ дал К. Д. Ушинский, который отмечал, что истинная свободная воля стремится к установлению гармонии с высшими силами, что в конечном счете приводит к развитию нравственной свободы и всеобъемлющему значению воли и чувств.

Действительно, гармония между свободой человека и божественным промыслом создает условия для свободного развития человека и только через волевую деятельность у человека развивается стремление к свободе. в дальнейших рассуждениях, в частности во втором томе «Педагогической антропологии», Ушинский показывает связь понятий «свобода» и «воля» и утверждает, что «воля всегда свободна, иначе она не будет волею» [8. С. 257].

между тем в конце XIX в. все чаще стали высказываться мнения об отсутствии абсолютной свободы. Эта мысль была связана в первую очередь с учением о несовершенстве детской природы, основывающемся на двух источниках: натуралистического и богословского взглядов на человека. Богословский взгляд заключался в том, что детская природа испорчена первородным грехом, который внес дисгармонию в первоначально совершенную человеческую природу. несовершенство нужно исправлять разумными воспитательными мерами. естественным образом возникали вопросы, как предоставить детям свободу, если они не могут в силу своего несовершенства разумно ею пользоваться? Что делать, чтобы они не смогли употребить ее во вред себе и другим? Заметим, что тематически данные вопросы относятся к педагогике, потому что они соотносятся с воспитанием, выражаясь словами П. Ф. Каптерева, с будущностью человека и его судьбой.

Активное обсуждение вопроса свободы человека, свободы воли и предопределения в начале ХХ века и его первой половине связано с именем в. в. Зеньковского. Педагог на эту проблему смотрел следующим обра- зом: задача воспитания – это поддержание внутреннего стремления и движения духовного «Я» человека к его Абсолюту – Богу. Природа человека изначально двойственна: зло и добро – две стороны его единого духовного «Я». их борьба, их обоюдный рост и есть истинная полнота жизни и путь человека к Богу. ощущение своей духовной раздвоенности и ощущаемое влечение к Абсолюту, а также обретение способности осознанно двигаться к Абсолюту и есть обретение свободы в ее провиденциальном понимании, а между тем – это духовное состояние юности и главная педагогическая интуиция для этого возраста. в юности, отмечает в. в. Зеньковский, личность уже сознательно обретает свою свободу [4. С. 117]. Педагог показывает, что свобода для человека является целью, самодостаточным состоянием, она есть условие и форма следования к бесконечному состоянию – внутреннему согласию с собой и Богом.

в. в. Зеньковский не отрицал свободы в воспитании, более того, по мысли педагога, без нее воспитание превращается в дрессировку. Свобода для человека – не цель, а условие, форма следования к бесконечному состоянию – внутреннему согласию с собой и Богом. таким образом, свобода – одновременно и великий, и страшный дар промысла. Без нее не раскрывается личность. но в свободе заключается источник всех испытаний и трагедий человека. она ставит человека перед дилеммой добра и зла, перед выбором, поэтому задача педагога состоит в воспитании в ребенке способности осуществить этот вы- бор. Само же воспитание, по мнению в. в. Зеньковского, всецело будет обращено к личности ребенка и направлено на развитие и раскрытие его своеобразия, сил и дарований промысла, если оно будет свободно в постановке задач, не стеснено требованиями общества и государства. Педагог понимает воспитание как «освобождение», как «восхождение» к свободе. С осознания свободы начинается путь творчества, путь «освобождения» человека. Задача воспитания заключается в том, чтобы зажечь душу ребенка идеей свободы, взволновать и вдохновить, помочь ему обрести свободу, стать свободным [4. С. 115]. однако, согласно христианскому мировоззрению «устоять в свободе» человеку очень трудно, так как свобода – это «дар промысла Божиего, не данный нам как готовый; чтобы понять путь свободы и овладеть ее тайной – человек должен воспитать свои силы, найти самого себя» [4. С. 120]. в. в. Зеньковский указывает, что человеческая воля слаба, нужна постоянная борьба со склонностью к греху, чтобы человек овладел своей свободой и смог бы противиться соблазнам.

в. в. Зеньковский делает вывод, что христианская педагогика, указывая на свободу человека как на дар Божий, требует от него для осознания пути к ней поиска самого себя. Поиск и осознание самого себя, а также овладение своими силами видится в. в. Зеньковскому как путь обретения человеком свободы и решения одной из основных задач образования: «воспитать к свободе можно только в свободе, ибо только в опыте свобо- ды человек научается ей» [3. С. 37]. Педагог, развивающий «восхождение к свободе», по мысли ученого, опирается на духовные силы ребенка, на дар Божий и помогает ему обрести свободу, раскрыть свой творческий потенциал.

на постоянно мучающий людей вопрос о том, почему Бог допускает такое страшное развитие зла на земле, в. в. Зеньковский отвечает в духе традиционной «теодицеи»: «... здесь необходимо понимание смысла истории и ее путей. в истории, как и в жизни отдельных людей, действует промысел Божий. Господь долго терпит, ожидая, что несчастья и страдания образумят людей, обратят их сердца к правде и добру» [3. С. 36]. рассуждая о зле, в. в. Зеньковский обращает внимание на то, что дети часто совершают злые поступки, осознавая, что это зло. такая мысль приводит педагога к выводу, что источник зла достаточно глубок. Свободная воля человека ведет его то по дороге зла, то по дороге добра, но лишь в свободе человека раскрывается и зреет моральное добро. Поэтому в. в. Зеньковский делает вывод: педагогическое решение одно – воспитывать дар свободы.

Как видим, проблема зла увязывается мыслителем с проблемой свободы, преломляемой к «своеволию» – к исканию путей, на которых человек свободен от всего и от всех. рассматривая обозначенную проблему в провиденциалистском ключе, в. в. Зеньковский совместил оба эти учения, объединив их с христианским учением о человеке как образе Божием (добро) и о греховности человека (зло). таким положением в. в. Зеньковский обозначил утверждение, что воспитание посредством бо- жественного промысла может дать человеку самое главное – различение добра и зла, открытие духовной высоты.

в божественных «дарах свобо- ды» видит источник воспитания и н. А. Бердяев. По убеждению философа, это не только опыт свободы выбора между добром и злом, осуществленный воспитанником под ру- ководством наставника, но, прежде всего, созидание в себе самом добра, ответственности за свое духовное восхождение. Движение по восходящей линии, когда человек самостоятельно восходит к Богу и обретает духовную силу, с необходимостью должно сочетаться с движением по нисходящей линии. в этом н. А. Бердяев усматривал диалектику свободы, добра и любви. Педагогический характер подобных рассуждений очевиден.

в сердцевине воспитания и само-созидания у н. А. Бердяева – личный опыт творчества, воссоздание творческих актов по образу и подобию сотворения мира Богом. Поэтому свобода человека у Бердяева означает творческую силу человека, через ко-

торую он отвечает на Божий призыв.

в книге «Смысл творчества» Бердяев показал связь творчества и свободы, отметив, что «творческий акт есть та сила, которая ведет к преодолению, выходу личности из мира ею уже освоенного, из собственных границ, а также то, что лишь свободный человек может творить из себя, соединенного с бесконечным, божественным, – себя нового» [1. С. 127].

не менее интересным представляется взгляд на воспитание с позиций «божественного понимания жизни» С. н. Дурылина, писателя и критика, философа и театрала [2. С. 8]. Провиденциалистские смыслы воспитания и размышления о свободе человека определили авторскую интерпретацию идей свободного воспитания. мысли С. н. Дурылина о том, что принято называть свободным воспитанием со временем все чаще и настойчивее подводили ученого к «божественному пониманию жизни». таким образом, С. н. Дурылин воспринимал воспитание как провиденциальную задачу, не разрешаемую вне христианского мировоззрения. Поэтому аспекты свободного воспитания заставляли С. н. Дурылина все больше углубляться в тонкости провиденциа-листской обоснованности воспитания. в его статьях начинают доминировать духовно-нравственные аспекты педагогического процесса, вопросы воспитания личности, находящиеся на стыке педагогики и промысла. так, С. н. Дурылин указывает, что в основу любого воспитания и образования должно быть положено «божественное понимание жизни». «вопрос воспитания переносится, таким образом, всецело в ясную сферу религии, а область воспитания становится местом частных применений того непреложного знания о человеческой природе, о добре и зле в человеке и мире, о значении и назначении человека, о сущности мирового процесса и истории, которая дает и может дать одна религия. Для меня знание о ребенке все лежит, всецело, в знании о человеке, а это знание дано в величайшей и единственной полноте христианства» [2. С. 8–9].

в целом можно заключить, что во второй половине XIX – первой половине ХХ вв. тема свободы, просматривающаяся в педагогических построениях в. в. Зеньковского, в. С. Соловьева, н. А. Бердяева, С. н. Дурылина имеет выраженную провиденциалистскую направленность. Понимание сущности свободы сводится к тому, что Бог сотворил человека существом личным, то есть свободным и ответственным, и свобода человека простирается так далеко, что он по своему выбору при содействии благодати может достигнуть слияния с Богом. в этом слиянии мыслители видят подлинно свободное развитие личности и рассматривают свободу личности подчиненной божественному промыслу. «Совершенный [то есть свободный] человек, – пишет в. С. Соловьев, – есть тот, который, обладая полною силою и энергией человеческого начала, сам добровольно и безусловно подчиняет все человеческое в себе высшему Божеству» [6. С. 85].

развивая понятие «свобода», отечественная педагогика второй половины XIX – первой половины ХХ вв. обсуждает право выбора, в том числе и возможность ухода в сторону зла. Божественное предопределение учит, что корень греха таится в самом человеке, в человеческом сердце и его желаниях. рассуждения о человеческих грехах должны были привести к мысли о торжестве добрых дел над делами злыми. необходимой предпосылкой выбора в пользу добра и устранения от зла является Богом данная свобода, используя которую человек достигает высшей свободы – свободы от греха. в этом случае добро, приобретая еще одно, педагогическое, измерение, становится фундаментом нравственности, тем самым нравоучительная черта провидения вполне выражает воспитательный характер.

таким образом, для отечественной педагогики второй половины XIX – первой половины ХХ вв. провиденциальный смысл свободы заключался главным образом в возможности нравственной ориентации человека как стремлении к полноте самореализации. иная ориентация рассматривается как имеющая опасность обращения к застою и падению. исходя из этого, свобода, являющая собой категорию нравственного порядка, совпадает с тем пониманием, которое человек имеет о себе и своем предназначении в мире. Поэтому с позиций божественного провидения важнейшая задача воспитания в этот период формулируется как усвоение дара свободы, иными словами, в восхождении к свободе. При таком подходе зависимость человека от Бога не означает лишения нравственной свободы, а функция воспитателя предполагает помощь ребенку в обретении свободы. Кроме того, общим для взглядов русских педагогов и философов второй половины XIX – первой половины XX вв. явилось утверждение о невозможности существования человека без свободы, а также представление о человеке как свободном и детерминированном существе и понимании сущности свободы в слиянии человека с Богом.