Воспитание в современных разновозрастных сообществах СНГ: условия организации

В статье описываются результаты решения одной из задач текущего этапа исследования «Моделирование событийных сетей для разновозрастных сообществ в образовательном пространстве СНГ». Представляемое исследование основывается на гуманитарно-антропологической методологии, ориентируется на идею развития человеческого потенциала как цель образования (В.П. Зинченко, И.А. Колесникова, Н.Ф. Наумова), теорию воспитательного пространства (научная школа Л.И. Новиковой), исследования открытого и вариативного образования на основе запуска сетей с включением неинституциональных форм, привлечением новых субъектов (А.И. Адамский, А.Г. Асмолов, М.В. Кларин, Т.М. Ковалева, И.Д. Фрумин, А.М. Цирульников) (см. более подробно: [1]). Цель текущего этапа – определение условий обмена социальным опытом, самореализации через совместную продуктивную деятельность представителей разных возрастов.

В эпоху распадения межпоколенной связи, отчуждения подрастающего поколения от опыта дальних и ближних предков на первое место выдвигается задача поиска подходов, условий и методов удержания целостности аксиосфе-ры культуры. Эта задача осмысляется как первостепенная всеми государствами – участниками Содружества Независимых Государств, что фиксируется приращением национальной нормативной базы документами воспитательной тематики. Последние по времени примеры – ФЗ РФ «О внесении изменений в ФЗ “Об образовании в РФ”» по вопросам воспитания обучающихся, введение в школах Узбекистана в 2020/21 уч. г. нового предмета «Воспитание».

Как правило, различают два варианта решения проблемы с помощью воспитания. Первый (назовем его революционным) опирается на идеи отрыва от веками существующего соотношения «традиция – новация», освоения иных цивилизационных ценностей. За ним стоит неновое для нашей истории устремление воспитать нового человека. Второй вариант, основываясь на традиции как форме самоорганизации всякой устойчивой во времени человеческой общности, определяющей ее к бытию в качестве «системы общей жизни» [2, с. 86], предлагает модернизировать не фундаментальные онтологически укорененные «способы-человеческого-бытия-в-мире», а формы практик, приведя их в соответствие с конкретно-историческими реалиями. Оба варианта предполагают участие воспитанников в продуктивной деятельности, позволяющей закрепить освоенные на теоретическом уровне знания, сформировать опыт субъектности. Участники Содружества солидарны со второй позицией, предполагающей ориентацию на базовые для культуры ценности, проектную деятельность в разновозрастных сообществах [3; 4]. Мы предлагаем сообразную ей систему условий реализации поставленной цели.

Для выбранных научной группой исследования исходных положений стало важным сравнительно-историческое исследование Психологического института Российской академии образования, в центре которого были подростки 15-16 лет: 1974 и 2004 года рождения [5]. Его результаты свидетельствуют о дискуссионности расхожей интерпретации проблематики поколений, основанной на теории «X, Y, Z». Сегодня степень владения коммуникационными технологиями не находится в прямой зависимости от возраста. Мы имеем блогеров, авторов ютьюб-каналов, даже супружеские пары, познакомившиеся в Сети, и т. п. 80+. Шкала «X, Y, Z» не отражает изменений когнитивных способностей, эмоций, ценностей, самооценки. Современным взрослеющим при относительно высоких амбициях и самооценке, повышенном внимании к образованию, проблеме выбора будущей профессии не хватает ответственности не только за

себя, но и за окружающих, устремленности в общее будущее. Они предпочитают наслаждаться ситуацией «здесь и сейчас», тем более что мы имеем дело, пожалуй, с первым поколением, росшим в относительно благополучное время. Истории про 16-летнего Гайдара их уже не вдохновляют, а инфантилизм иногда зашкаливает (но это не означает, что исчезло изначально данное человеку стремление выйти за пределы самого себя, о чем свидетельствуют набирающие обороты волонтерство и добровольчество). Чтобы спрашивать с молодых, необходимо создавать условия для формирования недостающего опыта общественно полезной деятельности в среде людей разных возрастов, социальных статусов, взглядов. Организация такой деятельности должна основываться на учете исходных, всеобщих способов бытия человека, определяющих специфику воспитания: социальности, культуре и деятельности. Их актуализация в сетях воспитательных событий запускает последовательность процессов личностного развития – подражание, рефлексию и самоопределение.

Последнее десятилетие в отечественной педагогической практике наблюдается повышенный интерес к разновозрастным сообществам. Этот факт объясняется все большим количеством сторонников гуманитарноантропологической методологии, центр внимания в которой – развитие человеческого потенциала культуросообразными средствами. К таковым относится и разновозрастное сообщество. Данный феномен и описывающее его понятие набирают все больше сторонников, можно констатировать формирование тренда если не ухода от понятия «детско-взрослое сообщество», то равнозначное их употребление. Ранее мы подробно рассматривали специфику феномена [6]. Сейчас отметим лишь, что категориальное определение «разновозрастный» фиксирует важный фактор, связанный с сущностью культуры. Формируемый каждой историко-культурной общностью возрастной символизм фиксирует не только временные рамки, права и обязанности каждого возрастного этапа, но и задачи, решение которых позволяет преодолеть кризис перехода от одного периода личностного развития к другому. Представляя специфику человеческого качества как духовно-нравственное развитие, ориентированное на идеалы культуры, мы определяем разновозрастность культуросообразным фактором, способствующим полноценному проживанию каждого возрастного этапа путем системного взаимодействия с другими личностями разного возраста. Такая среда, где присутствуют представители не только «крайних точек» жизненного пути (дети и взрослые), но и множества переходных подпериодов, позволяет человеку осмыслить жизнь как цикл, каждый шаг которого открывает новый аспект понимания себя, мира и себя в мире. Включенность взрослеющего в разновозрастное взаимодействие, полноценно реализованное у предыдущих поколений в явлении «дворового детства» и ушедшее из современной повседневности, выполняет роль своего рода страховки в процессе установления культурной преемственности. Подлежащие передаче ценности, социально значимый опыт многоканально транслируются не только отстоящим от ребенка на 10 и более лет взрослым, но и старшими на 2–5–7 лет товарищами более понятными средствами. Полнота проживания каждого периода позволяет человеку выходить в периоды полноценной и воплощенной зрелости на необходимость воспитательной деятельности, осмысляя себя в контексте не только семьи и рода, но и целого человечества. Смыслы ответственности всегда связаны с двумя позициями: «перед кем» и «за что» [7]. Развитие человеческого потенциала в каждом подростке связано с участием в коллективной общественно полезной деятельности. В ней взрослеющий осваивает ценности социальности, культуросообразные способы само- и жизне-строения, нормы общежития. Ситуация реализации способностей ребенка и взрослого с целью достижения общественно значимого результата является драйвером развития ответственности – дефицитного для современного человека качества [8].

Говоря о сообществах, мы имеем в виду добровольные объединения, участники которых не то чтобы думают и видят мир одинаково – они понимают необходимость соблюдать «личностную дистанцию», уважать выбор другого человека при условии совпадения миропонимания. Это принципиально горизонтальные по типу отношения, строящиеся на взаимном интересе к товарищам и общему делу. Подобная среда является благоприятной для внесения «вкладов» в личности других членов, поскольку их взгляд на мир, участие важны для него. Таким образом, разновозрастное сообщество – среда развития социально ориентированной личности, знающей и умеющей преобразовывать мир вокруг себя, опираясь на ценности культуры. В данном контексте на первый план выходит такая функция воспитания, как поддержка культурной преемственности, невозможная без специально организованного межпоколенного взаимодействия.

Условия установления межпоколенного взаимодействия определены нами двумя совокупностями. Первая (инфраструктурная) описывает важнейшие параметры внешней по отношению к сообществу среды, благоприятной для его формирования и развития. Вторая (собственно организационно-педагогическая) основана на учете психологических закономерностей субъектов культурной традиции.

К условиям первой области отнесем принятие во всех государствах – участниках СНГ идей непрерывности и открытости как основы современной системы образования. Соответствующие принципы зафиксированы в модельном и национальных законодательствах. К проблемам реализации отнесем отсутствие реальной поддержки практик общекультурного направления образования взрослых (на фоне поглощения имеющихся материальных ресурсов профессиональным направлением). Следует отметить признание неформального образования равным по значимости формальному . Это условие реализовано на уровне принятия понятий, поддержки частных инициатив по созданию и реализации соответствующих программ и проектов. Проходит подготовка к воплощению регламента валидации результатов неформального образования. Еще одно условие – развитие культурно-образовательного пространства региона как за счет поддержки уже имеющихся ресурсов (музеев, пространств, сообществ), так и путем воссоздания ранее (в советский период) утерянных либо создания новых, что является тенденцией последних десяти лет на фоне реализации идеи развития малоэффективных с экономической точки зрения территорий средствами ивент-индустрии. Своеобразным маркером успешности реализации перечисленного выше является наличие (либо подготовка к функционированию) региональных информационно-консалтинговых центров непрерывного образования, в задачи которых входят просветительство в области непрерывного образования, мониторинг образовательных запросов представителей разных возрастов, сбор информации об имеющихся образовательно-досуговых ресурсах конкретной территории, взаимодействие с актуальными для данного направления учреждениями разных ведомств, тьюторсткая поддержка желающих, оказание услуг по материально-средовой поддержке (поиск помещений, источников финансирования и т. п. для полноценного функционирования сообществ).

Вторая совокупность условий сформирована на основании признания антропопракти- ки как практики культивирования базовых, родовых способностей человека наиболее адекватным способом установления межпоколенного взаимодействия [9, с. 24]. Родовые способности всегда обусловлены историко-культурной традицией, из лона которой человек выходит в общечеловеческую культуру. В процессе взросления человек знакомится с традицией в конкретном сообществе, закрепленном на конкретной территории (это может быть территория, на которой сообщество размещалось и размещается, а может быть идеальный образ утраченной «прародины», символические элементы которой сообщество воспроизводит в повседневности иной географии). Именно поэтому так важно для европейской практики гражданского воспитания взаимодействие субъектов образования и местного сообщества. Оно является источником для формирования и развития разновозрастного сообщества, генерирующего важные для всех события. В случае выхода в международное образовательное пространство (участия в международных культурно-образовательных, экологических проектах) шансы включиться в его событийные сети у подобным образом сформированного сообщества возрастают, как возрастает и интерес к событиям, автором которых оно является.

Только личная заинтересованность в деятельности может быть положена в основу разновозрастного взаимодействия. Она напрямую зависит от ситуации свободы выбора. К свободе выбора относится и аспект добровольного и самостоятельного определения пределов участия во взаимодействии, временных и пространственных его характеристик. Но свобода выбора тогда имеет результат, когда предваряется информированием потенциального участника о наличествующих предложениях разного содержания, маркером актуальности которого является общественно полезный результат. Эта характеристика общей деятельности выступает еще одним условием.

Четвертое условие, значимость которого была еще раз доказана в период самоизоляции, – использование личной встречи как онтологически укорененной формы воспитания и развития [6]. В современном контексте дистанционности акцентируем необходимость именно реальной (не виртуальной) личной встречи. Культурологи отмечают риск искаженного представления о сущности человеческой жизни в пользу идеи вечной молодости и здоровья в условиях дефицита практик телесного, прямого общения людей разных поколений. Результаты подобной личной встре- чи, основанной на эффекте отраженной субъектности (В.А. Петровский) ценны: переот-крытие социально-культурного опыта, наращивание опыта вычленения ценностных оснований культурных феноменов, опыт совместных действий, опыт рефлексии Другого. Особо ценным эффектом является переживание собственной динамики в контакте с другим человеком – генетически начальной формы восприятия человека человеком [10].

Современный мир, пройдя через испытание навязывания обществом потребления усредненности, унификации, гонки за постоянной сменой впечатлений и вещей, возвращается к антропологически выверенным константам. Мы видим выход на подиумы в качестве моделей людей в прямом смысле с улицы; интернет-магазин марки Канье Уэста предлагает виртуальные 3D-примерки выбранных моделей одежды манекенщиками, истории жизни и предпочтения которых покупатель может узнать, обсудить. Сегодня есть запрос на общение, эмпатию, индивидуальность, внимание к мелочам, т. е. все то, что человек третьего тысячелетия лишился в цифровом одиночестве. Есть запрос на реальные переживания, данные в реальном участии в реальных событиях, а не в имитациях, пусть и очень искусных. Эмоциональное переживание общности, структура и сценарии отношений в ней становятся актуальными элементами содержания современного непрерывного образования, не являются исключением и страны Содружества. Все это необходимо для моделирования такого образовательного процесса «длиною и шириною в жизнь», в котором воспроизводились бы онтологически значимые педагогические практики, позволяющие создать культуросообразные условия для развития человеческого потенциала.