Сарматские погребения с тайниками в дне ямы в могильниках Нижнего Поволжья

DOI:

Цитирование. Раев Б. А. Cарматские погребения с тайниками в дне ямы в могильниках Нижнего Поволжья // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4, История. Регионоведение. Международные отношения. – 2020. – Т. 25, № 4. – С. 200–213. – DOI:

Введение. В 1954 г. в кург. 55 Калиновского курганного могильника при раскопках В.П. Шилова было обнаружено сарматское погребение, в устройстве ямы которого фиксировалась необычная деталь. В центре ямы в дне была устроена яма-тайник округлой формы диаметром 0,95–0,75 м и глубиной 0,5 м. В ее дне было сделано конические углубление для ножки литого бронзового котла. Кроме него в тайнике находились еще несколько импортных металлических сосудов. Тело погребенной лежало в деревянной раме, перекрывавшей большую часть тайника, ближе к ее западной стенке (рис. 4, 1 ) [25, с. 17– 18, табл. XXIV, 2; 26, л. 29].

Тайники в сарматских погребениях, в том числе на территории Нижнего Поволжья, не рассматривались в работах археологов как специфический элемент конструкции могильной ямы. Впервые краткое описание известных к тому времени погребений с тайниками привел В.П. Шилов [29, с. 185–188] 2, часть из них перечислена в работе А.С. Скрипкина [20, c. 186–187]. Априори считалось, что сделаны они в погребениях «знати» и предназначались для сокрытия от грабителей особо привлекательного инвентаря – изделий из драгоценных металлов [20, с. 187; 29, с. 185, 188]. Все ниши-тайники, за двумя исключениями, ограблены, но там, где они уцелели, находи- лись элементы конской узды. В одном случае (Жутовский могильник, кург. 28/1) узда была украшена золотыми фаларами [10, с. 64–65, 86, кат. № 48, 49; 28, с. 61] в другом (Октябрьский V, кург. 1/1) – в нишу был положен набор железных инструментов и три (четыре?) пары удил с псалиями, плакированными золотыми полосками [12, с. 152–153, рис. 4, 5]. В сравнении с остальным инвентарем, даже в том случае, когда от грабителей уцелела только его часть, положенные в ниши-тайники предметы выделяются не столько своим богатством, сколько принадлежностью к значимой для кочевника вещи – конской сбруе.

Материалы и методы. Исследованный В.П. Шиловым в 1954 г. тайник относится к совершенно иному типу: он выкопан в дне могильной ямы, а после помещения в него части погребального инвентаря перекрыт телом покойного. Сейчас на территории Нижнего Поволжья известно восемь таких могил, специально они не изучались (рис. 2–5). В статье 1998 г. И.В. Сергацков перечислил известные к тому времени четыре нижневолжских погребения и одно погребение в бассейне Северского Донца [14, с. 154]. Одно из них включено А.С. Скрипкиным в перечень могил с тайниками, сосредоточенными, по мнению автора, на ограниченной территории левобережья Дона от реки Сал до Есауловского Ак- сая [20, с. 186–187]. Наблюдение верно, но только для погребений с нишами-тайниками. Могилы с тайниками в дне ямы рассредоточены по территории Нижнего Поволжья и группируются в микрорегионах, где проводились наиболее интенсивные археологические исследования: на Иловле, левобережье Волги у Волгограда, Курмоярском Аксае, в зоне мелиорации в Астраханской и на юге Саратовской областей (рис. 1).

В небольшой группе погребений с тайниками в дне ямы можно отметить удивительное разнообразие форм могильных ям. Три из них совершены в квадратных ямах (рис. 2, 1 ; рис. 3, 2 ; рис. 5, 2 ³), два – в широких прямоугольных (рис. 4, 1 ; рис. 5, 1 ), одно – в яме с заплечиками (рис. 3, 1 ), еще два – в ямах с подбоями (рис. 2, 2 ; рис. 4, 2 ) ⁴. При этом ориентировка погребенных во всех случаях – в южном секторе, отклонения от оси очень незначительны, что характерно для ранне- и среднесарматской культуры региона [20, с. 184, 276, рис. 50].

Исключение составляет только захоронение в кург. 1 могильника Горелый I. Поскольку в процессе раскопок точное расположение разбросанных грабителями костей человека на дне могильной ямы не фиксировалось, остается использовать те данные, которые на чертеже есть. К СЗ от центра ямы на фрагменте деревянных плах зафиксирована, судя по всему, грудная кость и ребро, а к ЮВ, также на плахе, – крестец. Под Ю–ЮВ стенкой лежали тазовая, бедренная и обломок, вероятно, большой берцовой кости.

Имеющихся данных достаточно, чтобы предположить, что погребенная женщина была ориентирована головой в северный сектор. Наиболее вероятным кажется положение по длинной оси ямы черепом на С–СЗ. Согласно наблюдениям М.В. Кривошеева, с середины II века до н.э. пропорции квадратных ям с диагональным положением погребенного изменяются: они становятся широкими прямоугольными, положение погребенного трансформируется от диагонального на положение по длинной оси ямы с ориентировкой в северный сектор [8, с. 120]. Погребение из кург. 1 могильника Горелый I, самое позднее по времени захоронение в группе, точно соответствует всем этим критериям.

В проведенном ниже анализе использованы несколько методов научного археологичес- кого исследования. На стадии сбора и первичной обработки материала – метод внешней и внутренней критики источников, учитывающий личностные характеристики ученых. Метод первичной классификации на основе сходства объектов и традиционный метод сравнительной типологии использовались на этапе интерпретации. Это потребовало также применения классического метода широких аналогий с привлечением этнографических параллелей.

Анализ. Хронологически нижневолжские погребения с тайниками охватывают период от рубежа II – середины I в. до н.э., когда на ЮВ региона на правобережье Волги появляется самое раннее захоронение (Кривая Лука VIII, кург. 5/12), до середины – третьей четверти II в. н.э., когда на СЗ в верховьях Медведицы совершается самое позднее (Горелый I, кург. 1/1). Отмечу, что самые поздние погребения бассейна Иловли и Медведицы совершены в квадратных ямах (рис. 1, 1–3 ) и относятся к числу как среднесарматских диагональных, ориентированных в южный сектор, так и позднесарматских с северной ориентировкой.

Тенденцию смещения погребений с тайниками к северо-западу подтверждают даты захоронений в Калиновском кург. 55/8 на левобережье Волги (рубеж эр – первая половина I в. н.э. [19, с. 105]), Аксае II кург. 34/1 (рубеж эр [3, с. 47]), Перегрузном кург. 51/2 (первая половина I в. н.э. [7, с. 86]), Киляковке кург. 1/4 (конец I – начало II в. н.э. [15, с. 247]), Авиловском II кург. 11/1 (I в. н.э. [14, с. 156]), Ютаевке кург. 30/1 (II в. н.э. [18, с. 102]). Последнее погребение обнаруживает любопытное сходство с Новолуганским – единственным захоронением с тайником в дне ямы к западу от Дона. В обоих есть архаичные формы железных предметов: в Ютаевском кург. 30/1 это – псалии, в Новолуганском – кинжал с антенновидным навершием рукояти [24, с. 85, рис. 4, 1]. Относительно кинжалов А.В. Симоненко высказал осторожное предположение, что к возрождению савроматской традиции антенновидного навершия у сарматов имеют отношение кочевники Средней Азии [16, с. 42]. Любопытно, что кинжал (меч?) с антенновидным навершием был найден в могильнике Заханата, кург. 2/1 в Калмыкии в яме с угловой нишей-тайником и без металлического котла [30, с. 72–73, рис. 4, 1 ].

Мне кажутся перспективными поиски прототипов S-видных псалиев с раскованными плоскими окончаниями и антенновидных наверший не только в Средней Азии, но и гораздо более восточных регионах. Если антенновидные навершия в курганах Горного Алтая также связывают с влиянием культур среднеазиатского (раннекушанского) круга [22, с. 32, 37], то S-видные – псалии с плоскими раскованными концами восходят к прототипам из могильников Синцьзяна последних веков до н.э. [22, с. 32, рис. 1, 43; с. 34] 5.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что захоронения с тайниками в дне ямы относятся к категории погребений с западными импортами и скромным количеством сопровождающих их предметов из золота, которые выделяются на фоне рядовых погребений своего времени, но не настолько, чтобы их можно было отнести к погребениям «элиты». Это подметил еще И.В. Сергацков, публикуя захоронение из Авиловского кург. 11/1. Труднее согласиться с интерпретацией могил с тайниками как погребений «домашних жриц и хозяек» [14, с. 157]. Из восьми нижневолжских погребений в трех похоронены мужчины, Новолуганское погребение – мужское, а определение пола погребенного в Горелом I не вызывает доверия. Кроме того, в тайниках найдены предметы, не ассоциирующиеся с хранительницей домашнего очага, например, фалары или импортная металлическая посуда. Не исключено, что котлы в тайниках связаны с определенными обрядовыми действиями, которые совершали похороненные в них кочевники. В самом раннем из рассмотренных здесь захоронений – в Кривой Луке – в котел был помещен деревянный ковш [23, с. 64]. Сочетание бронзового сосуда и деревянных предметов засвидетельствовано в процессе изготовления пьянящих сакральных напитков [4, с. 85]. Кочевники Евразии использовали для этого металлические котлы, Центральной Азии – литые на поддоне [5, с. 110–111], а в Восточной Европе, где была такая возможность, их заменяли коваными сосудами. Не исключено также то, что изготовление пьянящих напитков, в том числе сакральных, осуществлялось в бронзовых котлах, помещенных в тайники, а занимались этим погребенные, закрывающие собой указанные сакральные предметы.

Вернемся к статусу погребенных. Из восьми нижневолских могил ограблена только одна – в могильнике Горелый I. Судя по картине ограбления, при которой на дне ямы были оставлены многочисленные кости скелета и разбитый сопровождающий инвентарь, совершали его в новое время. Прокопка грунта под нижней частью тела покойника, где, по мнению грабителей, могли быть ценные предметы, из-за чего тайник приобрел форму узкой короткой траншеи, не похожа на «почерк» древних грабителей. Последние хорошо знали где и что нужно искать. Сохранность могил с тайниками в дне ямы объясняется тем, что, имея по роду своих занятий близкое отношение к племенной верхушке, погребенные в них не являлись элитой кочевников. В их могилах и грабить-то было нечего.

Погребение такого класса, опубликованное Я. Шустером, очень точно было названо им погребением «бедного князя» [31, S. 149]. Погребения сарматских «бедных князей», а к ним относятся не только могилы с тайниками, выкопанными в дне ямы, но и погребения условного «среднего класса» с набором статусных, но не дорогих предметов, заслуживают отдельного специального исследования.

Результаты. Обряд размещения тайника в дне могильной ямы специфичен для сарматских погребений Нижнего Поволжья и существует с рубежа II – середины I в. до н.э., до середины – третьей четверти II в. н.э. Самые ранние погребения находятся на ЮВ региона, к концу периода они смещаются на СЗ. Изменяется конструкция ямы: прямоугольные ямы и ямы с подбоем уступают место квадратным.

Найденные в тайниках котлы связаны с определенными обрядовыми действиями, которые совершали похороненные в них кочевники. Известно, что бронзовые литые котлы использовались для изготовления пьянящих напитков, в том числе сакральных.

Захоронения с тайниками в дне ямы не отличаются особым богатством инвентаря, о них вряд ли можно говорить как о погребениях «элиты», условно их можно назвать «средним классом». Культура этой социальной страты требует специального исследования хотя бы потому, что часть найденных в ее погребениях предметов находит аналогии в памятниках Внутренней Азии, и может дать дополнительные данные о миграциях эпохи раннего железного века.

ПРИМЕЧАНИЯ

• ¹    Работа выполнена при поддержке программы фундаментальных научных исследований государственных академий наук на 2013–2020 гг. в рамках базовой темы НИР «Изучение межкультурных взаимодействий населения Нижнего Дона с древнейших времен до нового времени», № 01201354248.

The work was supported by the program of fundamental scientific research of state academies of sciences for 2013–2020 in the framework of basic research topic “Study of the Intercultural Interactions of the Population of the Lower Don from Ancient Times to the New Age”, state registration no. 01201354248.

• ²    План погребения в Жутовском кург. 28 [29, с. 186, рис. 8, 1] искажен. Ниши имеют иную форму и расположены в южных углах могильной ямы (ср.: [27, с. 116]).

• ³    В полевом отчете об исследованиях кург. 1 могильника Горелый I погребение описано как «яма с широкими заплечиками», а само захоронение было совершено в узкой могильной яме [21, с. 3]. Некоторые детали конструкции заставляют предположить неверную интерпретацию раскопанного объекта. Во-первых, это неправдоподобно широкие заплечики, к тому же окружающие яму с четырех сторон. Во-вторых, столь же невероятный размер имеет могильная яма -1,0 х 0,45 м. В такой яме можно было захоронить ребенка 6–7 лет, но не ту «взрослую женщину», кости которой были разбросаны на заплечиках [21, с. 3]. Один раз, впрочем, автор проговаривается, указывая глубину дна погребения равной глубине заплечиков – «3,14– 3,17 м от условного центра кургана» [21 с. 3]

Мне представляется, что погребение было совершено в яме широкой прямоугольной, почти квадратной формы. По ее дну и были разбросаны кости погребенной, а «могильная яма» в центре – это расширенная грабителями яма-тайник. На фото [21, рис. 36] и плане [21, с. 31, л. 6] хорошо видно, что северная часть углубления имеет правильную полукруглую форму с расширенной воронковидной верхней частью стенок. Конфигурация длинных стенок и южной половины ямы, как они показаны на чертеже, совершенно не совпадают (при всех искажениях перспективы на снимке) с тем, что видно на фото. На плане (рис. 5, 2 ) зеленым показан примерный контур, восстановленный по снимку, и фиолетовым – реконструируемая яма-тайник. Размеры ее: диаметр по верхнему краю – 0,5 м, по дну – 0,35 см соответствуют обычному среднему размеру тайников.

Вообще, отчет изобилует неточностями, свидетельствующими о низком уровне как проведенных раскопок, так и фиксации результатов. В описании скругленные северная и СЗ стенки ямы названы CВ [21, с. 3], в профилях бровок [21, с. 19, л. 4] мне не удалось отыскать «выкид из грабительского лаза», внесенный в условные обозначения, в котором якобы были сделаны многочисленные находки. На фото [21, рис. 52 и 53] обломки бронзовых и керамических сосудов аккуратно разложены на поверхности, подчищенной после скрепера, которым они и были разрушены. Фразу «У юго-восточной стенки <…> по всему периметру ямы фиксировались заплечики» оставляю без комментариев: моя статья не является рецензией на полевой отчет. Все эти, и целый ряд иных ошибок в описании, а также неверные интерпретации, к сожалению, перешли в единственную публикацию памятника [1, с. 8–22].

• ⁴    Кривая Лука VIII, кург. 5, погр. 12. Необычная форма могильной ямы с широким «заплечиком» вдоль одной из стенок, плахи на «заплечике», лежащие по длинной оси ямы, и неглубокий подбой, зафиксированный на восточной стенке (рис. 2, 2 , план и профиль), позволяют реконструировать могильную яму и ее сооружение следующим образом. Прямоугольной формы яма с заплечиками, в которой было совершено раннее погребение (рис. 2, 2 , на профиле А–А показана зеленым), была прокопана до уровня заплечика, после чего в западной половине углублена до уровня дна, где разрушила двойное погребение – в заполнении встречались обломки бронзового котла, керамика, костяная рукоять ножа (?) с резьбой в зверином стиле, кости скелета взрослого и отдельные кости детского скелета [22, с. 61]. В западной части дна сделано углубление и под западной стенкой устроен подбой (рис. 2, 2 , на профиле А–А показан фиолетовым). Продольное направление плах на заплечике и то, что кости погребенных находились под ними, можно объяснить тем, что между захоронениями прошло немного времени и плахи еще можно было передвинуть.

Аксай II, кург. 34, погр. 1. В подбое, устроенном в восточной стенке ямы, было совершено и это погребение. От подбоя сохранился выступ материкового суглинка на восточной стенке, который не может быть частью «заплечика, частично оплывшего» [2, с. 45–46], хотя бы потому что находится на 0,5 м выше «заплечика» (ступеньки. – Б. Р. ) на западной стенке ямы. Свод подбоя, вероятно, обрушился, его восточный край был ближе к высокой вертикальной западной ступеньке. Неудобства, которые создавала такая конструкция, видимо, послужили причиной того, что покойный был оставлен в необычной позе – на правом боку спиной к ступеньке.

• ⁵    Выражаю искреннюю признательность профессору А.В. Тишкину (г. Барнаул) за консультацию и возможность использовать его фотографию из Музея Терракотовой армии Цинь в Сиане.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Рис. 1. Карта сарматских погребений с тайниками в дне ямы в могильниках Нижнего Поволжья (без масштаба):

1 – Горелый I, кург. 1, погр. 1; 2 – Ютаевский, кург. 30, погр. 1; 3 – Авиловский II, кург. 11, погр. 1;

4 – Калиновский, кург. 55, погр. 8; 5 – Киляковка, кург. 1, погр. 4; 6 – Аксай II, кург. 34, погр. 1;

7 – Перегрузное I, кург. 51, погр. 2; 8 – Кривая Лука VIII, кург. 5, погр. 12

Fig. 1. Map of Sarmatian graves with hiding-holes in the bottom of the pit in the kurgans of the Lower Volga region (no scale):

• 1    – Gorelyi I, kurgan 1, grave 1; 2 – Yutaevskiy, kurgan 30, grave 1; 3 – Avilovskiy II, kurgan 11, grave 1;

• 4    – Kalinovskiy, kurgan 55, grave 8; 5 – Kilyakovka, kurgan 1, grave 4; 6 – Aksai II, kurgan 34, grave 1;

7 – Peregruznoe I, kurgan 51, grave 2; 8 – Krivaya Luka VIII, kurgan 5, grave 12

Рис. 2. Планы и разрезы погребений с тайниками:

1 – Калиновский, кург. 55, погр. 8 (по: [26, л. 29]); 2 – Аксай II, кург. 34, погр. 1 (по: [2, рис. 246]) Fig. 2. Plans and cross-sections of graves with hiding-holes:

1 – Kalinovskiy, kurgan 55, grave 8 (after: [26, l. 29]); 2 – Aksai II, kurgan 34, grave 1 (after: [2, fig. 246])

Рис. 3. Планы и разрезы погребений с тайниками:

1 – Ютаевский, кург. 30, погр. 1 (по: [17, рис. 77]); 2 – Кривая Лука VIII, кург. 5, погр. 12 (по: [23, том 2, рис. 63]) Fig. 3. Plans and cross-sections of graves with hiding-holes:

1 – Yutaevskiy, kurgan 30, grave 1 (after: [17, fig. 77]); 2 – Krivaya Luka VIII, kurgan 5, grave 12 (after: [23, vol. 2, fig. 63])

Примечание . Компьютерная графика рисунков 1–5 и дополнения на рисунках 2, 2 , 3, 2 и 5, 2 – автора.

Note . Computer drawing in figures 1–5, and reconstructions in figures 2, 2 , 3, 2 and 5, 2 by the author.

Рис. 4. Планы и разрезы погребений с тайниками:

1 – Киляковка, кург. 1, погр. 4 (по: [11, рис. 5]); 2 – Авиловский II, кург. 11, погр. 1 (по: [13, рис. 97]) Fig. 4. Plans and cross-sections of graves with hiding-holes:

1 – Kilyakovka, kurgan 1, grave 4 (after: [11, fig. 5]); 2 – Avilovskiy II, kurgan 11, grave 1 (after: [13, fig. 97])

Рис. 5. Планы и разрезы погребений с тайниками:

1 – Перегрузное I, кург. 51, погр. 2 (по: [6, рис. 110]); 2 – Горелый I, кург. 1, погр. 1 (по: [21, с. 31, л. 6]);

3 –S-видные псалии на терракотовой скульптуре коня из мавзолея Цинь Шихуанди

Fig. 5. Plans and cross-sections of graves with hiding-holes:

1 – Peregruznoe I, kurgan 51, grave 2 (after: [6, fig. 110]; 2 – Gorelyi I, kurgan 1, grave 1 (after: [21, p. 31, l. 6]);

3 – S-shaped cheek-pieces on a horse terracotta sculpture of the Qin Shihuandi Mausoleum Примечание . Фото скульптуры коня – А.А. Тишкин (с разрешения автора).

Note . Photo of the sculpture by A.A. Tishkin (reprinted by permission of the author).

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

ВОКМ – Волгоградский областной краеведческий музей.

ИА РАН – Институт археологии Российской академии наук.

ИИМК РАН – Институт истории материальной культуры Российской академии наук.

КСИА – Краткие сообщения Института археологии.

РА – Российская археология.

СА – Советская археология.