Литература в контексте культуры. Рубрика в журнале - Вестник Пермского университета. Российская и зарубежная филология
Вариации мистических идей в литературе XIX века (О. де Бальзак, Ж. де Местр, Ш. Бодлер)
Статья научная
Затронут важнейший аспект творчества трех авторов XIX столетия, Жозефа де Местра, Оноре де Бальзака и Шарля Бодлера, объединяемых приверженностью теории соответствий, или «универсальных аналогий», согласно которой каждая земная вещь является символом незримого мира и каждое земное событие соответствует божественным законам. Автор статьи показывает, что без понимания мистической идеи невозможно полное осмысление художественного наследия этих писателей - «ясновидцев» и «пророков», выстраивающих собственные отношения с мистиками Луи-Клодом де Сен-Мартеном и Эмануэлем Сведенборгом. Отголоски мистических трудов «Небесные тайны» и «Человек желания» можно встретить на страницах бальзаковских романов и повестей, влияние «Неведомого философа» Сен-Мартена ощутимо в «Санкт-Петербургских вечерах» Местра, Бодлер также неоднократно упоминает имя Сведенборга в своих прозаических сочинениях. Автора «Цветов зла» также можно назвать наследником эстетических принципов Жозефа де Местра, поскольку за революционной патетикой Бодлера проглядывает местровская политическая теософия, в основе которой лежит концепция действия высшей божественной воли в земном мире - Провидения. Основные положения провиденциализма де Местра совпадают с философскими тезисами другого последователя теории соответствий Бальзака - в том, что касается божественного Числа, однако расходятся, когда речь идет о материи. Согласно автору «Мистической книги», невидимый духовный мир и видимый физический мир составляют одну и ту же материю, она может преобразовываться, но не исчезать, тогда как Местр воспринимает материю лишь как знак всесильного духа. При жизни писателям были чужды откровенные признания в пристрастии к мистической философии, однако написанные ими произведения доказывают, насколько глубоки их познания в области мистицизма и как ясно сила воображения позволила им передать посредством метафоры глубинную суть божественной идеи. Каждый из них желал обновления христианской религии и искал возможные пути возвращения к утраченному Единству, отводя поэту, наделенному даром ясновидения, роль толкователя священных знаков.
Бесплатно
Статья научная
Статья посвящена изучению венецианской темы в поздней лирике В.В.Вейдле. Стихотворения «Нет», «Говорит Венеция:», «Баллада о Венеции» анализируются в соотнесении друг с другом и с авторским эссе «Похвала Венеции». Отмечается, что Венеция для Вейдле – «последняя любовь», что в каждом из рассматриваемых стихотворений смыслообразующим являлся мотив неразрывной связи судьбы лирического героя с судьбой города. Подчеркивается, что своего апогея данный мотив достиг в «Балладе о Венеции». Согласно логике автора, все, кто некогда Венецию «узнал» и «любовью знающей полюбил», вместе с ней обретают свое бессмертие.
Бесплатно
Вера и знание: "исповедь" vs "проповедь" в рассказе Джордж Элиот "Приоткрытая завеса"
Статья научная
В статье представлен один из вариантов интерпретации малоизвестного «готического» рассказа Джордж Элиот «Приоткрытая завеса» (1859). Созданный писательницей в начале творческой карьеры и до настоящего времени недостаточно изученный отечественным литературоведением, рассказ рассматривается как своеобразный эксперимент по интеграции элементов религиозного и научного дискурсов, который способствует трансформации отношений автора и читателя, изменяя характер повествовательной стратегии реалистического текста второй половины XIX в.Основные проблемы, обозначенные в работе: соотнесение рассказа Джордж Элиот с классикой готической прозы (Г. Уолпол, М. Шелли); «двойственность» мировоззрения европейца середины XIX в. и осмысление этого феномена в русле позитивистской философии (О. Конт); специфика восприятия Природы и Памяти в контексте европейской исповедальной прозы («Исповедь», Аврелий Августин, «Исповедь», Ж.-Ж. Руссо); характер оценки творчества писательницы ее современниками (Б. Шоу). Центральным представляется вопрос о соотношении потенциала Религии и Науки в ранней прозе Джордж Элиот, утверждающей в данном случае идею сомнения и поиска в сфере мысли.Представленная в статье интерпретация рассказа «Приоткрытая завеса» в контексте особенностей европейской культуры второй половины XIX в. позволяет утверждать: «малая проза» Джордж Элиот содержит возможности существенного расширения потенциала повествования в связи с усилением психологического аспекта в викторианской литературе, во многом предвосхищающей научные исследования и открытия последующего времени.
Бесплатно
Статья научная
Статья посвящена изучению фотографического образа Урала конца XIX - начала XX в. и той роли, которую сыграли видовые фотографии в процессе формирования визуальных доминант уральского пространства. Основным материалом работы послужили фотографические иллюстрации, представленные в путеводителях, а также фотографические почтовые открытки конца XIX - начала XX в. Теоретико-методологическим основанием исследования являются представление о средствах коммуникации как сообщении и структурно-семиотическое понимание культурного кода. Почтовые открытки и путеводители рассматриваются в качестве влиятельных кодировщиков пространства, которые представляют образ Урала в соответствии со своими коммуникативными установками. Туристическая направленность видовых фотографий приводит к отбору пространственных доминант, соответствующих статусу достопримечательности. Завершается утверждение Чусовой в качестве главной реки Урала. Происходит смещение интереса в сторону Южного Урала, поскольку здесь располагаются самые эффектные горные пейзажи. Доминантой Уральских гор становится гора Таганай, которая венчает группу высоких хребтов в районе Златоуста. Горнозаводское производство представлено в качестве предмета туристической этнографии. Особый интерес связан с мифами и легендами региона, а также историческими сюжетами, которые обладают качествами аттрактивного повествования. Постоянным ракурсом изображения становится вид сверху, что подчеркивает крутизну и масштабность пространства. Массовый характер авторства и интенсивность распространения фотографических видов Урала приводят к новому открытию уральского пространства.
Бесплатно
Викторианский роман и уэссекские романы Т. Гарди: поэтика финала
Статья научная
В статье исследуются особенности финала в Уэссекских романах Т. Гарди. В отличие от повествовательного канона викторианского романа, требовавшего разрешения конфликтов и завершения художественной картины мира, в романах Т. Гарди выявляется отчетливая тенденция к формированию открытого финала. Писатель сталкивает своих героев с меняющимся миром, с неясной жизненной перспективой («Вдали от обезумевшей толпы», «В краю лесов»), отказывается от роли всеведущего автора и предлагает читателю несколько вариантов концовки («Возвращение на родину»), транслирует нерешенные проблемы за пределы произведения («Тэсс из рода д’Эрбервиллей», «Джуд Незаметный»). Каноны классического повествования в Уэссекских романах Т. Гарди сменяются открытым финалом, предвосхищая писательские стратегии ХХ в.
Бесплатно
Влияние русской литературы на концепцию автобиографизма Дж. М. Кутзее
Статья научная
Многоаспектно рассматриваются феномен саморефлексивности творчества Дж. М. Кутзее и специфика автобиографизма его прозы. Сборник статей “Doubling the Point. Essays and Interviews” (1992) прочитывается как конспект более поздних автобиографических произведений Кутзее. Здесь автор впервые разъясняет свою концепцию автобиографизма, вводит ключевое для него понятие « autre biography», поясняющее видимую парадоксальность автобиографического письма в третьем лице. Здесь же обосновывается особое понимание исповедальности, краеугольным камнем которого является осмысление творчества Толстого и Достоевского. Центральной проблемой для Кутзее является проблема фатальной незавершенности любой исповеди, невозможность для человека прийти к конечной правде о себе самом. Философская мощь русских писателей позволяет им ниспровергать «секулярный скептицизм относительно существования истины». Толстовская «Крейцерова соната» анализируется как художественный текст, обладающий богатым интерпретационным потенциалом, толкование которого сознательно редуцируется автором, лишающим текст саморефлексивности. На основе «Записок из подполья», романа «Идиот» и главы «У Тихона» из романа «Бесы» позиция Достоевского резюмируется Кутзее так: подлинная исповедь не адекватна бесплодному монологу индивидуума или его диалогу с собственными сомнениями. Ее основой может стать только вера и благодать. Русская литература для Кутзее становится важнейшим источником мучительных, но и обнадеживающих самовопрошаний не только о выразимости субъекта в слове и о достижимости истины, но и о предельности постмодернистской идейно-эстетической парадигмы. В русской литературе Кутзее обнаруживает надежду на то, что конечная истина о себе самом может быть дарована человеку в виде благодати и милосердия.
Бесплатно
Восприятие У. Шекспиром античной философской идеи самоубийства
Статья научная
Рассматривается античная идея добровольного ухода из жизни в ракурсе ее влияния на творчество У. Шекспира. Объектом являются как прямые источники, так и т. н. культурные источники, прочитанные Шекспиром или воспринятые им опосредованно, вопрос об объеме которых в шекспироведении до сих пор открыт. Поскольку количество упоминаний идеи самоубийства в античных текстах очень велико, автор статьи вырабатывает критерии отбора релевантных для анализа текстов, включая значимые и оригинальные с философской точки зрения источники. Идея самоубийства эксплицируется из «Утешения Философией» Боэция, «Энеиды» Вергилия, «О жизни…» Диогена Лаэртского, «О кончине Перегрина» Лукиана, «Федона» и «Законов» Платона, «Сравнительных жизнеописаний» Плутарха, «Нравственных писем к Луцию» Сенеки, «Писем к Луцилию» Цицерона и др. Материал классифицируется с целью определения основных античных подходов к идее самоубийства, чтобы затем указать на их присутствие или отсутствие в произведениях У. Шекспира. Мотивный и компаративный анализы позволяют выявить как разновекторность античной мысли о самоубийстве, так и способность Шекспира разносторонне воплотить ее в своем творчестве. В его творчестве мы находим понимание самоубийства как пессимистического бегства от тягот жизни, как неправого вызова богам, как благородного ухода героя от необратимого хода колеса Фортуны, как урока терпения и т. д. Исследование доказывает определяющее влияние античных источников на частотный мотив самоубийства в творчестве У. Шекспира.
Бесплатно
Генезис образа лодки-церкви у Тертуллиана
Статья научная
В статье предлагается объяснение использования Тертуллианом образа лодки апостолов (Мф. 8:23-27, 14:22-33) в качестве аллегории Церкви (De bapt. 12, 7) исходя из традиционного восприятия ее в двух планах: как Церкви предсуществующей и Церкви исторической (ср.: Clem. II Cor. 14, 1-2; Herm. 8,1-8,2 и 9,1-21,4). Кроме того, доказывается, что рассматриваемый пассаж представляет собой реминисценцию оды Горация (Carm. I, 14), аллегорически интерпретируемой Квинтилианом (Instit. VIII, 6, 44). В пользу этого свидетельствует вербальное сходство между De bapt. 12, 7 и Carm. I, 14, вероятное знакомство Тертулллиана с сочинением Квинтилиана и неоднократные упоминания в экклезиологическом контексте реалий, связанных с римской государственностью.
Бесплатно
Герой азиатского фронтира в советской поэзии конца 20-30-х годов
Статья научная
Рассматривается проблема возникновения образа героя-цивилизатора в отечественной лирике в период утверждения советской власти в Средней Азии. Цель исследования - показать, что поэтическое отражение процесса модернизации южных окраин приводит к появлению в советской литературе неоромантической ориенталистики киплинговского типа. Сравнительно-историческое рассмотрение фронтирного героя в поэзии Р. Киплинга и «большевиков пустыни и весны» в творчестве классиков советской поэзии - Н. Тихонова, В. Луговского и К. Симонова - позволяет не только установить типологическую близость колониальных поэтик, но и выявить примеры прямого заимствования тем, мотивов и образов. С начала 30-х гг. в советской литературе делались попытки демонстрировать идеологическое превосходство перед Западом через воскрешение имперских культурных мифологем, но обращение к национальному эпическому прошлому не давало соответствий обстоятельствам идеологической борьбы на Востоке, что заставило советских поэтов обратиться к поэтике Р. Киплинга. Неоромантический колониальный дискурс приспосабливался к образам носителей передовой идеологии - нового «бремени белых», - цивилизующих дикий Туркестан. Из соединения неоромантической стилистики с актуальным вариантом господствующей идеологии к началу 30-х гг. в советской поэзии складывается особый тип ориентального фронтирного дискурса, утрачивающего злободневность по мере модернизации советского фронтира. Киплинговская модель стойкого героя-цивилизатора, человека-функции, к концу предвоенного десятилетия подвергается существенной корректировке, что позволяет сделать вывод о том, что раннесоветский эпический идеал покорителя, выполняющего задание партии, постепенно сменяется патерналистской лирической риторикой защитника-освободителя.
Бесплатно
Статья научная
В статье рассматриваются графические приемы, используемые в речи рассказчи-ка-ребенка в художественных произведениях, предназначенных для взрослой аудитории. Имитация повествования от лица детей в таких произведениях является сложной задачей для автора, поскольку речь детского персонажа не может полностью соответствовать речи реального ребенка. Поэтому детский нарратив в литературе для взрослых обладает высокой степенью искусственности и осознается читателем как прием. Анализ научных работ, посвященных речи персонажей-детей, показывает, что их речь стилизуется под детскую. Стилизация подразумевает, что авторы используют определенный набор языковых элементов, которые соотносятся с реальными характеристиками детской речи, но в то же время могут быть художественно усилены. Авторы могут стилизовать детскую речь на разных языковых уровнях. Графический способ стилизации детской речи и воспроизведения детского мировосприятия выделяется редко и некоторыми исследователями называется нетрадиционным. Отмечается его использование для выражения интонации, обозначения новых слов и реалий, выделения чужого слова и др. В статье анализируются современные произведения на английском языке, где рассказчиками являются дети 5 и 7 лет: “Room” (Emma Donoghue, 2010) и “All the Lost Things” (Michelle Sacks, 2019). В представленных романах графический способ стилизации детской речи и мышления используется в качестве как самостоятельного, так и дополнительного. Самостоятельно графический способ применяется для выделения новых, непонятных, сложных для героев слов и фраз, слов на другом языке, а также чужого слова в их речи. В качестве дополнительного графический способ используется для усиления других приемов и языковых единиц, имитирующих детскую речь: олицетворений, звукоподражательных междометий, преувеличений.
Бесплатно
Гумилевские подтексты в поэмах А. Ахматовой
Статья научная
Каждая из рассмотренных в статье поэм Ахматовой: «У самого моря», «Путем всея земли», «Реквием» - являет собой уникальный пример развертывания некоей культурной парадигмы, где чужое слово регулирует и провоцирует многие семантические процессы. Реконструируя диалог двух знаковых фигур эпохи, автор статьи систематизирует рецептивно представленный в поэмах Ахматовой гумилевский «пласт». Выявляются новые гумилевские подтексты, не учтенные исследователями ранее. Высказывается предположение о том, что первая попытка Ахматовой творчески переосмыс-лить гумилевский текст связана с ее ранней поэмой «У самого моря» (1914), одним из литературных источников которой стало стихотворение Гумилева «Корабль» (1907). Выясняется роль важнейшего пратекста поэмы Ахматовой «Путем всея земли» - стихотворения Гумилева «Заблудившийся трамвай». Введенный в текст поэмы гумилевский срез ярко выявляет основную концепцию поэмы - парадоксального соотношения живого и мертвого, реального и нереального, настоящего и прошлого, помогает воссоздать целостную картину бытия переходной эпохи, выразить символику «пограничности», межрубежья жизни и смерти, абсурдности бытия. Предпринимая попытку осознать, что в текст «Реквиема», пронизанный гумилевскими аллюзиями, образ поэта вводится географически, автор статьи реконструирует цепочку географических названий, каждое из которых так или иначе отсылает к биографии поэта: Петербург, Царское село, Нева, Дон, Енисей. Доказывается, что все они, эти географические названия, являются своеобразным шифром, семантическим ключом к прочтению главы или фрагмента поэмы. Выясняется, что в каждой из поэм Ахматовой знаки гумилевского текста ахматовское произведение дешифруют по крайней мере на двух уровнях: на биографическом и на собственно литературном, помогая тем самым более точно и полно осознать масштаб созданного автором художественного обобщения, увидеть новые, принципиальные для прочтения произведения, акценты и грани.
Бесплатно
Двоемирие в повествовательной структуре «Хроник Нарнии» К.С.Льюиса
Статья научная
В статье рассматривается взаимодействие фантастического и миметического миров в повествовательной структуре «Хроник Нарнии» Клайва Стейплза Льюиса. Жанр фэнтези, к которому примыкают «Хроники Нарнии», позволяет К.С.Льюису представить свои философско-нравственные воззрения в иносказательной форме. Мир фантастический противопоставляется реальному миру в различных аспектах. Как показано автором статьи, фантастический мир распадается на множество параллельных Земле, независимо возникающих и погибающих миров, которые, в свою очередь, противопоставляются высшей и вечной реальности. Фантастический мир не представляется идеальным, но пережитые в нем испытания становятся для героев романа своего рода «духовной школой».
Бесплатно
Девушка с коробкой в сумерках Тифлиса: о роли киноцитаты в стихотворении Пастернака
Статья научная
В статье проанализировано стихотворение Бориса Пастернака «Как-то в сумерки Тифлиса…» (1936) в контексте его творчества 1930-х гг. Установлены важные для интерпретации этого произведения интертекстуальные связи с творчеством А.Блока и лирической комедией Б.Барнета «Девушка с коробкой» (1927). Описана семантика образа модистки («девушки с коробкой») как одной из эмблематических фигур европейской массовой культуры 1920–30-х гг. Выявленный в статье интертекст пастернаковского стихотворения позволяет существенно углубить его понимание. Представленный в стихотворении творческий процесс спроецирован вовне – овеществлен в городском интерьере. Таким образом, «пейзажное» стихотворение оказывается декларацией Пастернака о силе и независимости искусства.
Бесплатно
Детективное расследование как футбольный матч в романе Барнса-Каваны «Добей лежачего»
Статья научная
В статье анализируется третий детективный роман Джулиана Барнса «Добей лежачего», написанный им под псевдонимом Дэна Каваны. Демонстрируя постмодернистскую игру с жанром, получившую отражение в его наиболее известных произведениях, Барнс трансформирует детективное расследование в игру спортивную (футбольный матч) на содержательном, структурном и стилистическом уровнях. Роман отходит от формулы классического детектива и в том, что в результате расследования преступник не пойман и не наказан. Нет однозначного ответа на вопрос о масштабах и тяжести преступлений, о степени виновности персонажей. Пародируя жанр американского крутого детектива, Барнс с горькой иронией продолжает осмыслять жестокие законы «города мошенников».
Бесплатно
Статья научная
В статье исследуется способ преобразования джойсовского отстраненного отношения к прогрессу в романе «Улисс» в пародийно-комический антисциентизм романа В. Пелевина «Empire “V”», где современный автор уже не просто отказывает в возможности позитивного вывода онтологии как науке, но и сводит ее миссию только к разрушению реальности и возвращению к изначальной сущности. Доказывается, что джойсовские принципы расщепления сознания субъекта научного познания воспроизводятся Пелевиным в представлении размноженного до бесконечности сознания субъекта, порождающего субъективно-множественную реальность - как итог - гипертекст. Вследствие этого джойсовское гипостазирование моментов научной достоверности у Пелевина развивается в самостоятельные и независимые субъекты действительности - персонажи нового типа, сталкивающиеся с проблемой их реального / возможного существования в субъективно-множественной реальности. Поэтому интерпретация этих новых персонажей становится возможной только в границах субъект-объектной антиномии, поскольку художественная литература исходит из субъект-объектных отношений. Цель работы - определить влияние джойсовского принципа расщепления субъективного сознания в романе «Улисс» на создание В. Пелевиным персонажей и способов высказывания нового типа в романе «Empire “V”». Предмет изучения - особенности создания персонажей нового типа как инструмента организации художественного высказывания в романе Пелевина «Empire “V”». Научная новизна исследования заключается в том, что впервые доказывается, что художественный прием, отражающий специфику расщепленного сознания героев романа Пелевина «Empire “V”», напрямую развивает джойсовскую эпистемологическую традицию кризиса субъекта научного познания, но только уже в эпоху weird-философии. Основные методы исследования: компаративный, историко-культурная контекстуализация и дискурс-анализ.
Бесплатно
Джулиан Барнс «под маской» Дэна Каваны: игра в детектив (на материале романа «Даффи»)
Статья научная
В статье делается попытка «реабилитировать» роман известного английского писателя Джулиана Барнса, написанный «под маской» Дэна Каваны и незаслуженно игнорируемый не только российскими, но и большинством зарубежных литературоведов. Пародируя традицию детектива в его различных вариантах, Барнс сатирически изображает всех обитателей Сохо: мафию, полицейских, журналистов, обывателей, - пытаясь не только понять психологию преступника, но и показать разные варианты взаимоотношений человека с обществом. Игровой характер поэтики романа проявляется в системе зеркал, фотографий, аллюзий, за которыми герой Барнса, под какими бы масками он ни скрывался, старается узнать правду и остаться человеком.
Бесплатно
Дзэн-буддийские мотивы в романе А. А. Макушинского «Остановленный мир»
Статья научная
Целью статьи является осмысление воздействия дзэн-буддизма, его философских положений и практик, на проблематику и поэтику романа А. А. Макушинского «Остановленный мир». Буддийское влияние в романе проявляется в художественной реализации автором принципов пустотности реальности, иллюзорности человеческого «я», относительности времени и пространства, кроме того - в особенностях создания портретов героев, специфике пейзажей, интерьера, организации хронотопа. По итогам исследования можно констатировать, что А. А. Макушинский в «Остановленном мире» изображает мир, воспринятый в медитации, не только в смысле тщательного и подробного анализа всех составляющих реальности, но и буквально изображает мир из медитации. Писатель обращает внимание на принцип всеобщей связи вещей, обозначая сходство различных персонажей романа. «Остановленный мир» ищет параллели, которые наиболее адекватно объясняют, что собой представляет дзэн и человеческое сознание. Такими параллелями оказываются небо и вода, фотография, архитектура. При этом каждая из них выражает динамику, ставшую статикой, суету, ставшую покоем, или «остановленным миром». Теоретико-методологическая база работы основывается на исследованиях В. Н. Топорова (о «петербургском тексте») и П. В. Алексеева (о «мусульманском тексте»): прецедентный перевод структурно-семиотического подхода из урбанистически-культурной в религиозную сферу позволяет применить его и к литературоведческому исследованию присутствия в тексте буддийских идей и мотивов. Актуальность статьи определяется малой изученностью существования буддизма в отечественной литературе как одной из мировых религий и одной из традиционных религий России. Новизна статьи обусловлена попыткой подхода к последовательному и широкому изучению «буддийского текста» современной и новейшей русской литературы, выполненного на материале романа «Остановленный мир» А. А. Макушинского с учетом его стихотворного творчества.
Бесплатно
Диалог Г. Гауптмана с античностью. Поздняя драма «Ифигения в Дельфах»
Статья научная
Статья посвящена проблеме осознания поздним Г. Гауптманом античной эпохи, что не только раскрывает более глубокое, чем в ранние годы, чувство трагического в драмах Г. Гауптмана, но и проясняет специфику личности писателя, креативного процесса становления, связанного с перетолкованием прежних творений, восприятием их в качестве личной традиции, подлежащей пересмотру и обновлению. Этому соответствуют и цели работы: выявить своеобразие философского диалога с античностью, предпринятого Г. Гауптманом в его поздние годы; раскрыть характер философской саморефлексии драматурга; обосновать принципы личного мифотворчества писателя; осмыслить его новую мифопоэтическую образность; показать на примере драмы «Ифигения в Дельфах» важность хтонической первоначальности для Гауптмана. В ходе анализа было выявлено, что, сохраняя прежний взгляд на античность с позиции тотального одухотворения, драматург ведет тот диалог с древней эпохой, в котором главной становится тема бессмертия, заложенная в основу его субъективного мифотворчества. Оно, связанное с древними подземными силами первоначальности, осознаваемыми Гауптманом в качестве бессмертных основ всего сущего, способствует пересмотру принципа древних мистерий - движение к свету из непроглядной тьмы. Гауптман творит свой собственный миф, содержанием которого является выход из света и низвержение во тьму, что означает для него возвращение к истокам - к хтоническим корням. Они, являясь началом всякого бытия, призваны, с точки зрения драматурга, способствовать новому рождению мира и человека. Было установлено, что под пером Гауптмана позднего периода кардинально меняется картина мира, представленная в контексте поэтической метафоры захода солнца. Смена мифопоэтической образности, когда житие солнечного дня трансформируется в житие лунной ночи, логически вытекает из раздумий Гауптмана о живительной тайне природной мистики и составляют ту сущность новой религии, которая наиболее полно раскрывается в драме «Ифигения в Дельфах». Дочь Агамемнона, возвращаясь в чертоги Гекаты и Персефоны, не только ощущает необходимость своего низвержения, но и воспринимает его как своего рода новое возрождение собственной личности, утраченной ранее субъектности. Попытка обретения душевного покоя в свете дня приносит лишь страдания, тогда как вход во тьму становится для Ифигении высшим благом, получением того бессмертия, мысли о котором пронизывают позднее творчество Гаупмана.
Бесплатно
Диалог музыки и литературы в творчестве Олдоса Хаксли
Статья научная
В статье рассматривается «музыкальная» символика в творчестве Олдоса Хаксли в контексте авторского образа мира в его эволюции. «Музыкальное» в произведениях Олдоса Хаксли проявлялось как в наличии многочисленных музыкальных отсылок, аллюзий, прямых описаний звучания музыки (по модели экфрасиса), так и в организации текста романа Хаксли «Контрапункт» (1928) по модели музыкального контрапункта. Особую символическую роль в творчестве Хаксли играла музыка Моцарта (квинтет g-moll), Бетховена («Missa Solemnis», квартет a-moll) и Баха (сюита b-moll, Четвертый Бранденбургский концерт). В раннем творчестве писателя эти музыкальные произведения символизируют возможную альтернативу вселенскому хаосу и абсолютной экзистенциальной неопределенности, и в этом качестве моцартовский квинтет g-moll выполняет важную смыслообразующую функцию в «Шутовском хороводе» (1923) Хаксли, перерастая через сложное взаимопереплетение смыслов и ассоциаций в универсальное обобщение о человеке. Сюжет «Контрапункта» (1928) во многом организован движением от баховской музыки в начале романа к музыке Бетховена в конце. В позднем творчестве Хаксли, в частности, в его последнем утопическом романе «Остров» (1962), роль музыки Баха, а именно Четвертого Бранденбургского концерта, оказывается более амбивалентной. Эта музыка здесь одновременно и символ высшего совершенства, и фон для «Вселенского Ужаса», и даже начало, благословляющее этот «Вселенский Ужас» именем культуры (марш насекомых под аккомпанемент Четвертого Бранденбургского концерта). Примечательно, что и в письмах Хаксли рассматриваемые в статье образцы музыкальной классики упоминаются в родственных смыслах.
Бесплатно
Диалоги с художником и функции картин в пьесе Аркадия Ставицкого "Добрый день, господин Гоген!"
Статья научная
В статье анализируется единственная экфрастическая пьеса современного российского драматурга и сценариста Аркадия Ставицкого (1930-2020) «Добрый день, господин Гоген!» в контексте творчества автора и с учетом подходов к изучению экфрасиса и визуальности в драме. Интермедиальный подход обусловил обращение к искусствоведческим работам и романизированным биографиям, посвященным Гогену. Доказывается, что Ставицкий фокусирует внимание не только на личности знаменитого художника Поля Гогена, но и на его произведениях, созданных в конце 80-х - начале 90-х гг. XIX в. Экфрасис картины «Добрый день, господин Гоген» присутствует в развернутой ремарке в начале пьесы. Заглавие картины и одновременно пьесы отражает эмоциональное состояние героя и закольцовывает финал. Картина «Желтый Христос» символически заостряет конфликт между жизнью и искусством, искусством и обществом. Ставицкий переосмысляет характер Гогена через его взаимоотношения с персонажами: Анна, Жюльетта и Метта как жены-мироносицы на картине «Желтый Христос» или «три Жанны д’Арк» на картине «Бретонские женщины». Упоминаемые в пьесе картины в основном принадлежат Полю Гогену и его другу Эмилю Неккеру. Соответственно первые - реально существующие, а вторые - вымышленные. Собирательный образ Эмиля Неккера обнаруживает сюжетную параллель с романом С. Моэма «Луна и грош». Картина Неккера «Женщина с ребенком» отсылает к знаменитым полотнам западноевропейских художников на сюжет Богоматерь с младенцем. Жена Эмиля Анна становится одной из натурщиц работ Гогена - картины «Потеря невинности» и скульптуры «Люби и будешь счастлива», открывающих другую сторону ее натуры. Конфликт Анны и Жюльетты - другой натурщицы Гогена - драматизируется в сцене с этюдом к этим произведениям. Образ Ван Гога в пьесе как непризнанного, но гениального художника, объединяет и противопоставляет Эмиля и Поля. Очевидно обращение драматурга к опубликованной переписке Гогена и Ван Гога, Гогена и его жены Метты. Диалогизм картины, вынесенной в заглавии, не только соотносится с диалогами внутри пьесы, организующим центром которых становятся другие картины, но и акцентирует противоречивое отношение автора к своему герою.
Бесплатно
