Статьи журнала - Новый филологический вестник
Все статьи: 1698
Мифопоэтическая стратегия Н.Н. Садур: зороастрийский код в пьесе «Летчик»
Статья научная
В статье рассматривается мифопоэтическая стратегия Н.Н. Садур, реализованная в пьесе «Летчик» (2009). В драматическом произведении особенности мифопоэтики определяются, с одной стороны, родовой спецификой текста, а с другой - генетической связью драмы с мифом, которая была отмечена еще Александром Н. Веселовским. Пьеса Садур отличается сложной полигенетической природой. План выражения в ней задан картинами повседневной жизни Москвы конца ХХ - начала XXI вв., а план содержания соотносится со средневековым алхимическим учением, с античной и славянской мифологиями, включая воззрения на хаос и первоэлементы, с мифологемами, заимствованными из творчества Н.В. Гоголя. При этом интегрирующим элементом мифопоэтики пьесы становится зороастризм. Основной конфликт «Летчика» - столкновение человеческих ценностей. В его основе лежит мифологический дуализм, воплощенный в произведении при помощи зороастрийского кода: противостояние добра и зла, света и тьмы, соотносящееся с борьбой верховного божества Ахура-Мазды и его антагониста Ангра-Майнью. Эта стержневая для зороастризма оппозиция поддерживается в тексте благодаря античному мифу о Гиперборее. Несмотря на внешнюю разнородность данных религиозно-мифологических систем, в пьесе они оказываются внутренне взаимосвязаны и выступают в роли «шифра», раскрывающего значение рассказа главного героя. Таким образом, мифопоэтическая стратегия Н.Н. Садур наследует традиции создания неомифологических «текстов-мифов» писателями XX в. Для таких произведений характерна гетерогенность компонентов разных систем, которые при кажущейся несовместимости образуют единую мифопоэтическую структуру.
Бесплатно
Статья научная
Ветер находится в ряду основных природных явлений мироздания (как огонь, земля, вода), получил опосредованное и непосредственное отображение в мифах, ритуалах и во всех жанрах народного творчества. Фольклорный образ обозначился как искони живая культово магическая, сакрализованная сфера в представлениях народов. В статье комплексно исследуется многообразная и полисемантичная трансляция стихии ветра ел в традиционной культуре и фольклоре башкир. Могучая в ее сущностной, природной характеристиках и доминантной символике вечного движения стихия мифологизирована в эпических, сказочных образах и сюжетах (появление многоголовых драконов, водяных и небесных коней, аждахи, «свадьбы» бесов, наводнения и т.д.), мировоззренческих (мифы, суеверия, представления, запреты, приметы) и акциональных формах (целительские акты, обряды, ритуалы). Исследованы особенности фольклоризации стихии ветра в жанрах башкирского народного творчества (эпос, сказка, поговорки, приметы, песни, заговоры и т.д.) с привлечением универсалий из традиций разных народов. Ветер имеет своего хозяина (эйә), управляем им и дифференцируется по многообразным естественно природным характеристикам. Они в свою очередь, отражены в разных лексических названиях стихии: “ҡыуан ел” (суховей), “тиҫкәре ел” (северный), “япраҡ еле” (весенний ветер во время распускания листьев). Соответственно по этим характеристикам дифференцируются различия в идейной специфике верований, функциональности правил поведения, норм хозяйствования. Выявлены и предметно проанализированы архетипы чадородного, оздоровительного, очистительного, болезнетворного и других свойств ветра. Согласно дуалистическим представлениям, ветер действует в проявлениях как злостной («бьет», «рушит», «приносит» болезни, дурные вести, «пробуждает» дух ураганов и др.), так и доброй (разгоняет тучи грома, приводит в движение ветряные мельницы, приносит дождевые облака, гонит тоску, горе и т.д.) сил. Если в жанрах образ ветра отображен в символико художественном плане, то в обрядах, целительстве актируются (или используются) естественные свойства стихии или его производные (трех семидневное обсушение вещей покойника, очищение на ветру грешника, воина, человека, впавшего в глубокую тоску, также лечение хворобы дуновением от дыхания и др.).
Бесплатно
Статья научная
Ветер находится в ряду основных природных явлений мироздания (как огонь, земля, вода). Он получил опосредованное и непосредственное отображение в мифах, ритуалах и во всех жанрах народного творчества. В работе представлен многообразный (соответственно метеорологической сути стихии), полифункциональный фольклорный образ ветра в мифопоэтическом, художественно образном, антропологическом, лексико фразеологическом акцентах. Яркая метафоричность, информационная наполненность и полисемантика содержания сюжетов о ветре обусловлены реалиями многовекового опыта и знаниями предков природопоклонников о Природе, характере, силе стихии. Ветер, пронизывающий время, пространства и места, действует в жанрах как предвестник исключительности настоящих и предстоящих событий. Отсюда в мифах ел как вестник появления и спутник злых сил, а в народных песнях, пословицах, приметах он передает образ преходящей сути бытия и бренности жизни. Анализ материалов показал, что сакрализация и почитание стихии обнаруживают универсалии в традициях многих народов. Башкирский фольклорно этнографический комплекс о ветреел включается в схему аналогичных традиций тюркских, тюрко монгольских, славянских и других народов, при этом проецируются этническая специфика и особенности. Выявляется, что ритуальные, целительские, бытовые практики, архетипические мифопоэтические представления башкир о стихии елветер (отраженные в фольклоре), располагают глубинными смысловыми кодами по онтологии, антропологии, философии. Изучение их ценно для раскрытия первородных пластов этнического миросозерцания, реконструкции целостной картины национальной мифологии, освещения специфики фольклоризации одной из активных стихий мироздания. Комплекс знаний о ветреел представляет уникальный фонд экологических знаний предков.
Бесплатно
Многовековая "драма великого народа": "девственная Испания" Уолдо Фрэнка
Статья научная
Статья посвящена испанским литературным контактам американского писателя Уолдо Фрэнка, в том числе его поездкам в Испанию (1921, 1924, 1938 гг.), творческой и издательской истории его книги «Девственная Испания: эпизоды из духовной драмы великого народа» (1926; 1942). В статье применяется историко-литературный подход: рассматривается биографический контекст создания «Девственной Испании», исследуется рецепция книги в Испании и США, даются обзор, систематизация и сопоставление газетных и журнальных рецензий на нее - в ходе работы над статьей были рассмотрены материалы из Фонда газет Национальной библиотеки Испании. Также прослеживается эволюция взглядов У. Фрэнка на историю и культуру Испании и испаноязычного мира, формирование его идеи о единстве Испании и Латинской Америки. Данный аспект творчества У. Фрэнка практически не изучен в отечественной американистике, а в зарубежном литературоведении не проводилось полного анализа прижизненной критики книги Фрэнка, - это обусловливает новизну исследования. Обращение к воспоминаниям писателя, опубликованным посмертно в книге «Мемуары» (1973), дает представление о причинах его интереса к Испании, его реакции на отзывы о «Девственной Испании» и его восприятии испанской гражданской войны. Испания часто возникает в публицистике У. Фрэнка 1920-х гг. - 1930-х гг., в 1942 г. в США выходит «послевоенное» переиздание «Девственной Испании», однако затем писатель все реже возвращается к испанской теме.
Бесплатно
Модус воспоминания в английском перволичном ретроспективном романе ХХ в
Статья научная
Исследован ряд английских романов XX в., написанных от первого лица и имеющих выраженный ретроспективный компонент. Некоторые еще не стали предметом специального изучения в отечественном литературоведении, некоторые не переведены на русский язык. На основе анализа этих романов строятся две модели, в которых важное место занимает нарративизация прошлого посредством художественного освоения воспоминания как мысленного модуса. В первой модели воспоминание - спонтанно возникающий в настоящем автокоммуникативный процесс, приводящий к хронологическому восстановлению прошедших событий и завершающийся возвращением в настоящее. Нарратор отделен от себя самого как персонажа композиционной рамкой. Во второй модели границы между настоящим и прошлым проницаемы, временные планы сложно перемежаются, нарративные инстанции нарратора и персонажа четко не отделены друг от друга, повествующее «я» часто складывается из нескольких нарраторов и пытается выйти за собственные границы в поиске адресата своего воспоминания.
Бесплатно
Статья научная
Категория точки зрения (ТЗ) вплоть до настоящего момента рассматривалась в ахроническом плане. Диахронический подход имел лишь локальное применение или подчинялся некоему идеологическому посылу (Вейманн, Лансер), не позволявшему сосредоточиться на проблеме ТЗ как таковой. В статье предпринимается попытка заполнить этот пробел. Соотношение двух базовых повествовательных перспектив - нарраториальной и персональной (В. Шмид) - носит неустойчивый, динамический характер и порождает исторически продуктивные модусы (способы) перспективации: монофокальный - события изображаются исключительно с ТЗ повествователя (древнерусская словесность и литература XVIII в.); вариофокальный - персональная ТЗ является факультативной (ранняя классика); бифокальный - строится на обязательном сочетании двух перспектив в пределах одного текста (зрелая классика); трансфокальный - связан с преобразованием самих повествовательных «линз»: нарраториальная ТЗ больше не выступает гарантом событийности, «рассеивая» фабульную основу произведения, а персональная оказывается единственным «идентификатором» истории (проза Чехова); метафокальный - дифференциация НТЗ и ПТЗ, столь естественная для повествовательных практик XIX в., ставится под вопрос (орнаментальная проза, произведения А.П. Платонова и М.А. Шолохова, литература постмодернизма). Модусы перспективации не сменяют друг друга безвозвратно. Однажды возникнув, они воспроизводятся впоследствии, в результате чего различные соотношения нарраториальной и персональной ТЗ проявляются на одном и том же историческом этапе.
Бесплатно
Монгольские легенды в лирике Аксена Сусеева
Статья научная
Монгольская тема в творчестве Аксена Илюмджиновича Сусеева (19051995) определена как прародиной калмыков (ойратов), так и его биографией (работа в МНР во время Великой Отечественной войны), посещением страны в 1964, 1969 и 1971 гг. Создание им стихотворений, поэмы, пьесы, передавших знакомство с историей, культурой, природой монголов, отразило калмыцко-монгольские литературные контакты в прошлом столетии. Три монгольские легенды стали основой трех стихотворений А. Сусеева 1964 г., написанных после знакомства с местными достопримечательностями: «Хужртин аршан» («Источник Хужрт»), «Цаhан Нур» («Белое озеро»), «Тайхир чолун» («Камень Тайхир»). Опубликованные вначале в альманахе «Теегин герл» в 1965 г., затем вошедшие в монгольский раздел авторской книги «ЗYркнэ дун» («Песня сердца», 1984), они отличаются незначительной стилистической правкой, названия топонимов переданы не по-монгольски, а по-калмыцки. По воспоминаниям поэта, две первые легенды услышаны им во время посещения источника и озера. О знакомстве с третьей легендой «Тайхар чулуу» он не упомянул. Поэтому в статье приводится этот фольклорный текст с русским переводом для введения в научный оборот. В целом содержание этих произведений с указанием жанра «домг» (легенда») соответствует монгольским легендам, различаясь некоторыми деталями, дополненными автором, или, наоборот, опущенными. Тексты о камне Тайхир и озере Цайан Нур А. Сусеев предваряет небольшими вступлениями, в которых делится своими впечатлениями о красоте местной природы, гостеприимстве хозяев, услышанной от них легенде об озере. Элемент чудесного, характерного для жанра легенды, в стихотворении «Хужртин аршан» обусловлен целебными свойствами природного источника. В стихотворении «ЦаИан Нур» богатырь Бухэ Сартагтай спасает мир от наводнения, заткнув исполинским камнем колодец, в котором прежде обитал белый бык; в результате образовалось чудесной красоты озеро. Третье стихотворение о камне Тайхир, контаминируя в себе элементы собственно легенды и мифа о гигантском мировом змее, прославляет другого богатыря Бухэ Бэлэгтэ, также защитившего людей от смертельной опасности, когда раздавил камнями змею. Все три текста имеют рамку с обозначением места и даты написания.
Бесплатно
Монгольский и калмыцкий анекдот XIX в.: специфика и структура
Статья научная
В данной статье вводятся в научный оборот тексты монгольских и калмыцких анекдотов XIX в. Монгольские анекдоты обнаружены в работе венгерского ученого Г. Балинта «Ethnologische Mitteilung aus Ungarn» (1895) и у Г. Тимковского во время его путешествия в Китай через Монголию в 1820 и 1821 гг. (1824). «Калмыцкие анекдоты» («Kalmukische Anekdoten») опубликованы Б. Бергманом во втором томе его труда «Nomadische Streifereien unter den Kalmuken in den Jahren 1802 und 1803» («Кочевнические скитания среди калмыков в 1802-1803 годах»). Автором рассматривается специфика и структура анекдотов. Монгольские анекдоты исследованы такими учеными, как Ш. Гаадамба, Р. БатаахYY, Ш. Цэнд-Аюуш, Х. Сампилдэндэв и др. Но тексты монгольских анекдотов XIX в., переведенных на русский язык, не рассматривались исследователями. Калмыцкие анекдоты XIX в. впервые проанализированы автором, так как эти тексты существуют только в переводе на немецкий язык. Сами же аутентичные тексты, к сожалению, не существуют. Запись калмыцкого фольклора велась многими учеными и исследователями, начиная с XVIII в., но это в основном сказки, песни, загадки, пословицы. Информации о записи калмыцких анекдотов не имеются. Калмыцкие анекдоты в переводе Б. Бергмана - это первый и единственный источник, доказывающий бытование этого речевого жанра у степного народа. На основании небольшого количества текстов делается вывод, что анекдоты имели трехчастную структуру - завязку, кульминацию и неожиданную развязку и композиционно состояли из трех частей - завязки, середины и концовки.
Бесплатно
Монгольский комментарий к "Сутре о восьми светоносных": об особенностях жанра
Статья научная
В статье рассматривается монгольская рукопись под названием «Комментарий к “[Сутре] о восьми светоносных”» из фонда Института восточных рукописей РАН как образец жанра нарративов, связанных с сутрами. Как правило, такие нарративы представляют собой сборники рассказов о пользе чтения той или иной сутры. Большинство из сохранившихся в тибето-монгольской традиции сборников связаны с «Алмазной сутрой», рассматриваемый же текст представляет собой единичный образец подобного нарратива, посвященного «Сутре о восьми светоносных неба и земли». Несмотря на то что оригинальный китайский текст сутры относится к апокрифической (т. е. неканонической) литературе, в Тибете и среди монгольских народов она считалась истинным словом Будды и активно применялась в буддийских ритуалах. Анализ структуры и содержания сборника показал, что он включает восемь рассказов и выстроен по типу «обрамленной повести», когда все рассказы (за исключением седьмого) вставлены в общую «рамку» повествования. Некоторые композиционные элементы заимствованы из сутр. В отличие от аналогичных сборников, посвященных «Алмазной сутре», в этом нарративе отмечается стремление авторов связать его с содержанием сутры путем многочисленных отсылок к буддийским идеям, отраженным в сутре. Кроме того, лишь три рассказа (с четвертого по шестой) тематически связаны с «Сутрой о восьми светоносных», в остальных рассказах, призванных продемонстрировать те или иные буддийские идеи, она не упоминается. Сопоставление со сборниками, посвященными «Алмазной сутре», показывает отсутствие жанрового единообразия, вызванное, по нашему мнению, неразвитостью этого жанра в тибето-монгольской традиции.
Бесплатно
Монгольский перевод "Сутры о восьми светоносных" как образец дхарани-сутр
Статья научная
В статье рассматривается монгольский перевод одного из известных сочинений буддизма Махаяны - «Сутры о восьми светоносных неба и земли», включенный в Кагьюр (Ганджур), свод буддийского канона Тибета и монгольских народов. Оригинал этой сутры, широко представленной в тибето-монгольской литературе, вероятнее всего, был составлен на китайском языке, поэтому в тибетской и китайской традициях аутентичность сутры, т.е. принадлежность к буддхавачане, истинному слову Будды, не раз ставилась под сомнение. Тем не менее она получила распространение среди монгольских народов как ритуальный текст, что обусловило значительное количество ее ксилографических и рукописных образцов на монгольских языках. Активное использование «Сутры о восьми светоносных» в различных обрядах жизненного цикла объясняется ее принадлежностью к поджанру дхарани-сутр, повествований, построенных на объяснении Буддой Шакьямуни сакральных формул дхарани, основной функцией которых считается дарование тех или иных благ (в некоторых случаях - достижение Пробуждения). Композиция дхарани-сутр в индийской традиции рассматривалась известным американским исследователем Р. Дэвидсоном, который выделяет в них девять композиционных блоков. Анализ монгольского перевода «Сутры о восьми светоносных» как образца дхарани-сутр показывает, что в нем сохранились практически все блоки, выявленные Р. Дэвидсоном, за исключением седьмого (восхваление, раскаяние), а также присутствуют такие элементы, характерные именно для этой сутры, как объяснение названия и строфы из «Сутры сердца».
Бесплатно
Морбуальный код в рассказах И.С. Шмелева и В.Н. Лялина
Статья научная
Статья посвящена отражению мотивов болезни и выздоровления в рассказах И.С. Шмелева «Милость преподобного Серафима», «Еловые лапы, а также автора рубежа XX-XXI вв. В.Н. Лялина «Наваждение», «Нечаянная радость». Исследование выстроено с учетом особого внимания современной гуманитарной науки к тенденциям медикализации общества и на основе анализа феномена морбуального кода в литературно-художественном творчестве. Очевидно, что оба писателя ориентировались на православную традицию, с позиции которой рассматривали такие категории, как болезнь, страдание, выздоровление, смерть, бессмертие. Указанные категории в творчестве обоих авторов воспринимаются в единстве физического и духовного дискурсов. В этой ситуации болезнь рассматривается как стартовая точка для внутренней эволюции персонажа, его нравственного совершенствования, выраженного порой с помощью создания специфической пространственной парадигмы. Очевиден переход персонажа-пациента из секулярного в сакральный для православной ментальности литургический локус. В основу исследования положена сюжетная цепочка, включающая следующие эпизоды: кризис-ситуация, выбор-ситуация, откровение, чудо. Наблюдается, что в художественных текстах находит отражение как последовательное чередование указанных эпизодов («Милость преподобного Серафима», «Наваждение», «Нечаянная радость»), так и смещение акцентов в пользу одного из них, например, выбор-ситуации, что приводит к редуцированному характеру изображения кризиса, откровения и чуда («Еловые лапы»). Эта трансформация указывает на особое внимание автора к духовным последствиям ранее пережитого пациентом кризиса и делает больший акцент на принятии им теоцентричной картины мира.
Бесплатно
Морские образы в романе Дж. Уинтерсон «Хозяйство света»
Статья научная
В статье рассматриваются поэтологические особенности образов моря, морских обитателей, корабля в романе Дж. Уинтерсон «Хозяйство света». Сохраняя память о приобретенных в истории литературы значениях и наполняясь новыми символическими смыслами, они участвуют в процессе трансгрессии. Роман буквально проникнут художественной образностью, связанной с морем. Вместе с интертекстуальными включениями образы морской стихии образуют особенное онейрическое пространство, типологическим признаком которого является синтез реального с ирреальным. Так, Ам Парве - Поворотная Точка, приморский поселок Сольт и морской город Бристоль описаны топографически точно и вместе с тем метафорически условно. Совокупность образов, определяемых концептом моря, играет важную роль в создании художественной антропологии и антропокосмологии, символизируя жизнь, становясь синонимом судьбы персонажей - их представлений о мире, памяти (исторической и экзистенциальной), художественно-условным аналогом постигающего мир сознания. Отмечена спациализация как особенность поэтики произведения и мотивированный этим перенос акцента с темпоральной его организации на пространственную. Онейрическое пространство, определяемое морем, акцентировано интертекстуальным пересозданием легенды и рыцарского романа о Тристане и Изольде, которые в тексте романа Уинтерсон вместе с оперой Вагнера образуют палимпсестную аллюзию. Несмотря на то, что море не является в романе объектом непосредственного изображения, спектр определяемых им образов способствует расширению смысла повествования, созданию картины мира, выполняя разнообразные поэтологические функции, участвуя в организации персонажной системы, смыслового пространства текста и спациопоэтики романа.
Бесплатно
Мотив "отверженные" в болгарской литературе последней четверти ХIХ в
Статья научная
В статье анализируется функционирование мотива «отверженные» в болгарской литературе последней четверти XIX в. Впервые этот мотив появляется в стихотворении Христо Ботева «На прощанье», в котором рассматривается роль эмиграции в процессе становления болгарского национального самоосознания. В этот период во всей публичной сфере (публицистике, художественной литературе, общественной жизни) эмиграция представлена как выражение своеобразного лиминального испытания, целью которого является утверждение новых ценностей свободы, солидарности и национального достоинства. Для того чтобы традиционное болгарское общество того времени восприняло эти новые ценности, художественная литература представляет их под видом нескольких универсальных культурных сюжетов. Чаще всего используются сюжеты из притчи о блудном сыне, рассказа о вавилонском плене и жития св. Алексия, человека Божия. В статье анализируется, как мотив «отверженные», выдвинутый впервые Ботевым, разрабатывается в произведениях двух других крупных авторов той эпохи - Ивана Вазова и П.К. Яворова, которые, непосредственно ссылаясь на Ботева, прослеживают, в какой степени лиминальный переход реализует свою функцию. Это достигается с помощью еще одного мотива, заимствованного у Ботева и непосредственно связанного с первым - мотива «пьем, поем мы буйны песни». Результатом исследования становится вывод, что через всего двадцать лет после образования болгарского национального государства болгары успешно реализуют цели этого лиминального перехода - смотрясь, как в зеркало, в чужую несчастную судьбу, они наконец осознают смысл новых ценностей свободы, братства, солидарности и достоинства.
Бесплатно
Мотив "пророчества о нашем дне" в "мужской" и "женской" лирике русского модернизма (статья первая)
Статья научная
Мотив пророчества - заметное явление поэзии Серебряного века, наполненной эсхатологическими предчувствиями. Он присутствует как в «мужской», так и в «женской» лирике. В статье анализируются образные и лексические переклички, а также устойчивость и вариативность в воплощении и интерпретации мотива пророчества о грядущем ХХ в. в стихотворных произведениях таких авторов, как К. Случевский, Д. Мережковский, А. Блок, М. Волошин, А. Белый, Е. Кузьмина-Караваева, Т. Вечорка, Черубина де Габриак (Е. Дмитриева), Н. Львова, С. Парнок. В первой части статьи выявляются характерные сквозные компоненты мотивного комплекса, общие для авторов-мужчин. От К. Случевского к поздней поэме Андрея Белого тянется цепочка устойчивых сюжетных узлов: образ Демона / Сатаны / Люцифера, аллюзии на «Откровение Иоанна Богослова», описание будущих ужасных катастроф и судьба человека и человечества. Случевский и Блок еще видят в человеке силу, способную предотвратить катастрофу; стихотворения Волошина революционных лет уже наполнены предчувствием смерти. На лексическом и стилистическом уровнях Белый собирает, аккумулирует и фиксирует элементы значимых для него предшествующих текстов, связанных с темой Апокалипсиса и пророчеством о ХХ в. Основное изменение, которое претерпевает данный мотив в его поэме «Первое свидание», наполненной рефлексией над эпохой модернизма, состоит в коренном пересмотре роли человека в грядущих мировых катаклизмах. Из активного и решающего участника (К. Случевский) он становится бессильным свидетелем, обреченным на гибель.
Бесплатно
Мотив "утверждения земли" в русской литературе 1917-1920-х гг. Статья вторая
Статья научная
На материале художественной прозы, поэзии и эссеистики Д.С. Мережковского, С.Н. Булгакова, Г.И. Чулкова, И.А. Бунина, М.М. Пришвина, А.М. Ремизова, С.Н. Дурылина, М.А. Волошина и др. в статье рассмотрена одна из важнейших модификаций мотива «утверждения земли» в русской литературе революционных лет (1917-1920-е гг.) - упование на ее спасительную роль по отношению к предавшему, по мнению названных авторов, свое Отечество русскому народу. Показано, как в результате произошедшего в огне революции 1917 г. сдвига в русской национальной картине мира, обусловленного разрывом отождествлявшихся столетиями понятий «земля» и «народ», именно «земля» стала главной носительницей «святости» как национальной идентичности. В виду «недостоинства» народа в эпоху русской катастрофы (Первой мировой войны, победившей революции и Гражданской войны), центр тяжести в составе понятия о родине, России, переместился на другую его составляющую - землю, «святость» которой теперь нуждалась во все большем обосновании и утверждении. Чем бледнее становилась мысль о «богоносности» народа, тем ярче обнаруживалась в русской литературе 1900-1910-х гг. убежденность в «святости» родной земли. В 1916 г. «вечный» образ «Святой Руси» впервые отобразился в православной церковной гимнографии. В 1918 г. в службу всем русским святым была внесена знаменитая стихира: «Русь святая, храни веру Православную». В связи с этим в ряде литературных текстов рассмотрены смежные мифологемы «Святой Руси» и «Невидимого града Китежа», получившие особую сотериологическую актуальность в период радикальной ломки, опасной для самого существования исторической России.
Бесплатно
Мотив "утверждения земли" в русской литературе 1917-1920-х гг.: статья первая
Статья научная
На материале художественной прозы, поэзии и эссеистики Д.С. Мережковского, С.Н. Булгакова, Г.И. Чулкова, И.А. Бунина, М.М. Пришвина, А.М. Ремизова, С.Н. Дурылина, М.А. Волошина и др. в статье рассмотрена одна из важнейших модификаций мотива «утверждения земли» в русской литературе революционных лет (1917-1920-е гг.) - упование на ее спасительную роль по отношению к предавшему, по мнению названных авторов, свое Отечество русскому народу. Показано, как в результате произошедшего в огне революции 1917 г. сдвига в русской национальной картине мира, обусловленного разрывом отождествлявшихся столетиями понятий «земля» и «народ», именно «земля» стала главной носительницей «святости» как национальной идентичности. В виду «недостоинства» народа в эпоху русской катастрофы (Первой мировой войны, победившей революции и Гражданской войны), центр тяжести в составе понятия о родине, России, переместился на другую его составляющую - землю, «святость» которой теперь нуждалась во все большем обосновании и утверждении. Чем бледнее становилась мысль о «богоносности» народа, тем ярче обнаруживалась в русской литературе 1900-1910-х гг. убежденность в «святости» родной земли. В 1916 г. «вечный» образ «Святой Руси» впервые отобразился в православной церковной гимнографии. В 1918 г. в службу всем русским святым была внесена знаменитая стихира: «Русь святая, храни веру Православную ». В связи с этим в ряде литературных текстов рассмотрены смежные мифологемы «Святой Руси» и «Невидимого града Китежа», получившие особую сотериологическую актуальность в период радикальной ломки, опасной для самого существования исторической России.
Бесплатно
Мотив «пророчества о нашем дне» в «мужской» и «женской» лирике русского модернизма (статья вторая)
Статья научная
В статье рассматриваются отличительные особенности реализации и смыслового наполнения мотива «пророчества о нашем дне» в женской лирике эпохи модернизма по сравнению с мужской. Анализируются стихотворения З. Гиппиус, Н. Львовой, А. Герцык, Е. Кузьминой-Караваевой, Е. Дмитриевой и А. Ахматовой, созданные в 1890-1920 гг., а также драма-мистерия Е. Кузьминой-Караваевой «Семь чаш», во многом развивающая мотивы ранней лирики поэтессы. Выявляются характерные для произведений перечисленных авторов образы и слова-сигналы, указывающие на библейский подтекст и связывающие реальные исторические события (Первая мировая и Гражданская войны, Октябрьская революция) с катаклизмами, предсказанными в Священной истории. Анализируются развитие мотива пророчества от зарождения смутных предчувствий к констатации свершающегося Апокалипсиса и индивидуально-авторские различия в отношении к концу света. А. Герцык видит в ниспосланных бедах путь к искуплению вины, приближающий ее к Богу, Е. Кузьмина-Караваева уповает на спасение праведников и всеобщее преображение мира, которому она готова способствовать по мере сил, А. Ахматова не разделяет радостных надежд на жизнь после смерти и готова либо разделить трагическую судьбу своих соотечественников, либо содействовать всеобщему спасению путем устранения угрозы Страшного суда. Отмечается также возникновение после 1918 г. в женской лирике характерной трансформации апокалиптического мотива пророчества в мотив утопический, предсказывающий воскресение России, спасение человечества и новое процветание.
Бесплатно
Мотив «рая на земле» в художественном сознании Ф. М. Достоевского
Статья научная
Цель статьи - представить аспект райского состояния «земли» в творчестве Ф.М. Достоевского, обусловленный влиянием на писателя древней восточно-христианской духовной традиции - исихазма. Для этого, во-первых, предпринят анализ главных семантических слоев концепта «земля» у писателя: фольклорного, ветхозаветного и новозаветного, во-вторых - очерчена история исихазма в русской культуре и указаны проводники исихастских воззрений в биографии автора «Братьев Карамазовых», в-третьих - выявлен милленаристский характер апокалиптики Достоевского. В результате сделан вывод о первостепенной роли в концепции писателя исихастского идеала «обóжения» в качестве не только духовно-душевного, но и физического изменения человека и примыкающей к нему части мира уже здесь, в границах истории. Темы христианского хилиазма и «обóжения» как возникновения островков рая на «земле» слиты у Достоевского воедино.
Бесплатно
Мотив богатырского поединка в синьцзян-ойратской версии "Джангара"
Статья научная
АВ статье рассматривается мотив богатырского поединка в песнях синь- цзян-ойратской эпической традиции «Джангара». Материалом исследования являются тексты песен синьцзян-ойратской версии «Джангара», опубликованные в Китае в 1986-2000 гг. на ойратской письменности «тодо бичиг» («ясное письмо»), переложенные на калмыцкий язык Б.Х. Тодаевой. Рассмотрение песен синьцзян-ойратской версии эпоса «Джангар» показало, что мотив богатырского поединка в песнях строится из последовательных повествовательных единиц. Мотив богатырского поединка в «Песне о том, как двухлетний Хошун Улан впервые отправился в поход» имеет характерные для устной традиции монгольских народов структурные элементы: 1) удары плетью; 2) ответный удар противника мечом; 3) нанесение ударов лбами-головами; 4) нанесение ударов грудью-головами; 5) отрывание друг у друга кусков мяса; 6) бросок противника оземь; 7) нанесение ударов противнику; 8) придавливание ребер противника; 9) связывание конечностей противника; 10) вспарывание кинжалом живота противника; 11) навьючивание противника поперек седла. В изображении героического подвига богатырей Хонгора и Хошун Улана присутствуют архаические мотивы (волшебные предметы, внешняя душа, мировое дерево Галбар Зандан и др.), унаследованные из ранних форм эпоса. Сюжеты песен о богатырских подвигах в борьбе с внешними врагами бумбайской державы показывают, что синьцзян-ойратская версия «Джангара» имеет прочную связь с архаическим эпосом, насыщена сказочными мотивами и мифологическими персонажами.
Бесплатно
Мотив божественного нарциссизма в литературе барокко
Статья научная
Статья посвящена рассмотрению исторической «судьбы» мотива божественного нарциссизма, эксплицированного в литературе барокко.
Бесплатно
