Зарубежные литературы. Рубрика в журнале - Новый филологический вестник
Роман Г. Грасса "Жестяной барабан": проблема типологии героя
Статья научная
В статье рассматривается вопрос о типологии героя в романе немецкого писателя Г. Грасса «Жестяной барабан». В качестве двух доминирующих традиций, оказавших влияние на концепцию героя в этом произведении, автор статьи называет роман о художнике и плутовской роман. В статье определяются основные жанрообразующие черты этих жанров. В случае «романа о художнике» выделяются тенденция к саморефлексии, размышления об искусстве, присутствие оппозиции между бюргерским миром и миром творчества, при этом отмечено, что не все эти особенности релевантны для Г. Грасса. Работа сфокусирована на исследовании одной из кардинальных характеристик грассовского героя - оппозиции между художником и бюргерским миром, актуальной для литературы позднего романтизма (Э.Т.А. Гофман). Автор показывает, что мотив «ухода» восходит к литературе романтизма, мотив маски, встречающийся в романе, - к литературе барокко. О главном герое можно говорить как об «аутсайдере». Однако Оскар, предпринявший этот «уход», продолжает жить в бюргерском мире, который и становится, главным образом, предметом его записок, как и история Германии нацистского периода. Повествование Оскара имеет форму воспоминания, исключающего саморефлексию и философию искусства. Автор статьи указывает и на модификацию основных черт жанра героя-плута. В статье исследуется проблема развития героя, показаны основные вехи изменения его отношения к миру «больших». Роман Грасса интерпретируется автором статьи как произведение, испытавшее влияние философии экзистенциализма.
Бесплатно
Русская тема в «Дневнике» Эжена-Мельхиора де Вогюэ
Статья научная
В статье впервые в российском литературоведении дан анализ не переводившегося на русский язык «Дневника» французского писателя и дипломата Эжена-Мельхиора де Вогюэ (1848-1910), в котором нашли отражение его первые впечатления от встречи с Россией. В статье «Дневник» Вогюэ рассматривается как пролог к многочисленным произведениям писателя на русскую тему, выявлены темы, мотивы, образы, которые в «Дневнике» только зарождались и впоследствии нашли продолжение и развитие в творчестве писателя, прежде всего в его знаменитой книге «Русский роман» (1886). Прослежена эволюция отношения Вогюэ к России, зарождение замысла «Русского романа». Отмечается особый интерес писателя к настроениям русского общества, его реакции на важные события общественно-политической жизни, к теме нигилизма и политического террора в России, а также к русской литературе и ее представителям (И.С. Тургеневу, Л.Н. Толстому, Ф.М. Достоевскому). Выявлены факторы, повлиявшие на его восприятие России: его дипломатический статус, политические взгляды, а также знакомство с русской литературой и тесные личные, семейные узы, связывавшие его с нашей страной. В статье оптика Вогюэ соотнесена с представлениями о России его предшественника А. де Кюстина. Отмечается, что, как и Кюстин, Вогюэ выстраивает оппозицию Россия / Запад. Однако, в отличие от Кюстина, Россия выступает в этой оппозиции в качестве позитивного члена. В статье сделан вывод о том, что идиллическим пространством покоя и творческого труда в «Дневнике» становится Боброво, имение супруги Вогюэ в Малороссии.
Бесплатно
Светские хроники Марселя Пруста
Статья научная
В статье рассматривается та часть творческого наследия французского писателя Марселя Пруста (1871-1922), которая до сих пор не становилась предметом научного изучения: светские хроники. Показана связь жанра с искусством светской беседы, с одной стороны, и с журналистской практикой Пруста - с другой. Выявлены «первоэлементы» жанра: салонный портрет XVII в., мемуары Сен-Симона, нравоописательные очерки, парижская хроника, газетные заметки-отчеты о светских мероприятиях. Светские хроники Пруста рассмотрены в контексте нравоописательных очерков, принадлежавших перу предшественников Пруста, французских писателей XIX в. (Виктора де Жуи, Балиссона де Ружмона, Поль де Кока, Дельфины де Жирарден), а также хроник, которые писали для парижских периодических изданий крупные французские писателя рубежа XIX-XX вв. (Мопассан, Франс, Баррес и др.). Вместе с тем выявлены черты, отличающие светские хроники Пруста как от нравоописательных очерков, так и от газетных хроник его предшественников. Описаны важнейшие особенности светских хроник Пруста: сфокусированность на описании светских салонов, структурный лаконизм и камерность, мемуарный характер, наличие «curriculum hotes» (перечня гостей), «марионеточность» образов, комплиментарность. Показана связь светских хроник со сборником Пруста «Утехи и дни» (1896) и представленной в нем концепцией светскости как некой универсальной сущности. Сделан вывод о месте светских хроник в творчестве Пруста, которые служили подготовительными материалами и прологом к его роману «В поисках утраченного времени». В статье в переводе ее автора приводится не публиковавшаяся ранее на русском языке хроника Пруста «В свете».
Бесплатно
Семантика "нео -" в немецкой литературе рубежа XIX-XX вв
Статья научная
На рубеже XIX-ХХ вв. в литературе Германии зарождаются главные тенденции, определившие специфику литературного развития в последующие десятилетия. Одним из факторов, обусловивших его историческую конфигурацию, стали дихотомические отношения литературы конвенционального, традиционного типа и литературы модернистской. С противоборством двух парадигм художественного сознания и связан главным образом вектор литературного развития в Германии ХХ в. Новая литература, заявившая о себе в начале 1880х гг., была направлена против лишенной актуальности и художественной новизны массовой литературы эпохи грюндерства. «Новое» рождалось не только в отталкивании от старого и отжившего, но и в противоборстве соперничающих между собой стилей и направлений тех лет. Главная особенность немецкого литературного процесса конца XIX - начала XX в. - разновекторное сочетание компонентов художественной системы, проявившее себя в чрезвычайной неоднородности ее структуры, в причудливом соединении эстетических новшеств с переосмысленным опытом прошлых эпох. В статье предпринята попытка выявить семантические признаки «обновленческого» характера немецкой литературы на рубеже XIX-XX вв., развивавшейся в условиях формирования художественно-эстетического вектора модернизма.
Бесплатно
Семантика и функции рунических знаков в авторских «подписях» древнеанглийского поэта Кюневульфа
Статья научная
Рунические знаки, которые использовал древнеанглийский поэт Кюневульф, чтобы включить свое имя в концовки четырех аллитерационных поэм («Елена», «Судьбы апостолов», «Юлиана», «Христос»), анализируются в связи с функциональной направленностью и жанровой спецификой текстов, передающих лирико-дидактические размышления поэта о бренности мира, Страшном Суде и собственной участи. Руны выполняют в указанных текстах двоякую функцию: идеографическую (заменяют требуемые по содержанию слова) и фонематическую (складываются в имя поэта). Однако использование в роли имени руны служебного слова говорит о том, что связь между означаемым и означающим становится произвольной, что ведет к усилению принципа асимметричного дуализма рунического знака, то есть возникновению омонимии, полисемии и синонимии. С этим согласуется как возможность появления одной руны в разных значениях, так и возможность смыслового варьирования одного концепта в разных контекстах. Руны выступают в поэмах Кюневульфа не просто как унаследованные из языческих культов сакральные знаки, чье звучание и значение предопределено традицией ритуального употребления, но как элементы поэтического языка, чьи функции и семантика определяются развертыванием эпической темы. Имя Cynewulf, вместе с составляющими его именами рун, выступает как «микротекст», как конспект «гномического» текста, или даже лирического монолога, раскрывающего одну из аксиом христианского мироощущения - ощущения непрочности земной жизни. Вместе с тем, обращение поэта к аудитории и высшим силам сближает анализируемые фрагменты с так называемой «актуальной» поэзией, способной оказать влияние на ситуацию. Имя поэта, запечатленное руническими знаками, выступает необходимым условием актуализации его молитвы, причем ее сила связывается и с силой воздействия на аудиторию его поэтического искусства.
Бесплатно
Статья научная
В статье анализируется фрагмент романа Э. Бёрджесса «Заводной апельсин» с точки зрения используемых языковых средств создания динамической ситуации наблюдения (кинематографичности по И.А. Мартьяновой) в оригинале и переводах на славянские языки (русский, польский, украинский). Смена пункта наблюдения, сопровождающая смену планов и регистров повествования, в прозе выполняет функцию, аналогичную движению камеры в кино, придавая ей своеобразный кинематографический динамизм. Выбор предпочтительных форм субъективации в каждом из переводов определяется как внутриязыковыми особенностями оформления конструкций такого рода, так и переводческими стратегиями, нацеленными на перемещение пункта наблюдения в нарративе. Для перемещения фокуса повествования и создания кинематографического эффекта смены планов в интерпретационном переводном нарративе используются разные средства: различные формы обращения к читателям, изменение формы повествования - с перволичной на третьеличную, трансформация определенных, неопределенных или обобщенных личных форм глагола, а также изменение глагольного времени действия - с прошлого на настоящее. Дополнительная динамика создается благодаря чередованию акциональных глаголов и активных конструкций (с частноперцептивными глаголами звукового действия в безличной форме) с пассивными конструкциями (в том числе характерными для украинского и польского языков формами соответственно на -но, -то и -no, -to).
Бесплатно
Сравнения в "Аргонавтике" Аполлония Родосского: трансформация эпической традиции
Статья научная
Аполлоний Родосский, ученый поэт III в. до н.э., был одним из реформаторов традиционного героического эпоса. Посвятив поэму «Аргонавтика» сюжету о похищении золотого руна, в центральном эпизоде поэмы он рассказывает не о героических подвигах аргонавтов, а о зарождении и развитии любви к Ясону в сердце Медеи. Лирический и волшебный сюжеты (последний, в отличие от гомеровских поэм, рассказывает повествователь, а не персонажи) не единственное отличие от героических поэм Гомера, - «Аргонавтика» имеет черты киклического эпоса (линейная композиция) и этиологической разновидности дидактического эпоса (происхождение современных автору обрядов и история происхождения городов). Сравнение, часто встречающееся в поэме, особенно развернутое, является характерной чертой гомеровского стиля. Статья рассматривает изменения, которые произошли в языке и структуре сравнения у Аполлония. Обновление лексического состава сравнений вместе с использованием гомеровской лексики, варьирование устоявшихся гомеровских формул делают сравнения органической частью позднего эпического языка. Изменение соотношения объекта и признака сравнения, появление сравнений в бытовых сценах, а не только в героических, в том числе в посвященных морской тематике эпизодах, использование сравнений для изображения чувств отвечает новым интересам читательской аудитории: в центре внимания оказывается внутренний мир человека, а также все экстраординарное. Вместе с тем сохраняется тенденция использовать сравнения чаще в батальных сценах. Как средство субъективной оценки сравнения дают голос автору, позволяя менять интонацию от иронии к состраданию или восхищению. Многочисленные опознаваемые аллюзии к Гомеру подчеркивают диалог и полемику, которые ведет Аполлоний со своим предшественником.
Бесплатно
Сравнения в речи персонажей в «Аргонавтике» Валерия Флакка: развитие эпической традиции
Статья научная
Речи персонажей являются традиционным элементом эпического жанра и в «Аргонавтике» Валерия Флакка характеризуются отражением роли риторики в римской общественной жизни эпохи Флавиев, когда риторические приемы становятся неотъемлемой частью языка поэзии. Среди средств, которые усиливают выразительную силу речи, значимую роль играют сравнения. В статье проводится анализ использования художественного приема сравнения в прямой речи персонажей в «Аргонавтике» Валерия Флакка. Исследование проводится сплошным методом с целью определения коммуникативных контекстов на горизонтальной и вертикальной оси повествовательного полотна, в которых речи персонажей содержат сравнения, выявления внутри- и интертекстуальных параллелей и различий, установления функций сравнений, а также проведения сопоставительного анализа с предшествующей эпической традицией. Сделанные наблюдения позволяют прийти к выводам, что в «Аргонавтике» Валерия Флакка сравнения в речах персонажей служат для выражения эмоций в драматических моментах повествования, демонстрируя в этом аспекте связь между эпосом и трагедией. Кроме того, сравнения являются ключом к пониманию характеров и мотивации героев, а также имеют непосредственное отношение к развитию сюжета, особенно в сценах пророчества и речах дипломатического характера. Как и в предшествующей традиции, поэт использует прием концентрации сравнений в отдельной книге, демонстрируя при этом вариативность коммуникативных контекстов. В то время как в «Энеиде» сравнения в речах персонажей сосредоточены во вставном рассказе Энея, в «Аргонавтике» их наибольшее количество приходится на четвертую книгу поэмы, которая отличается разнообразием сцен и эпизодов, а также включает вставной рассказ Орфея. Общей характеристикой обеих поэм также является отсутствие сравнений в речах персонажей в сценах сражений и поединков, как военных, так и спортивных. В эмоционально-психологическом изображении Медеи Валерий Флакк следует примеру Вергилия в описании противоречивых чувств Дидоны - в обеих поэмах монологи героинь не содержат сравнений, в отличие от «Аргонавтики» Аполлония Родосского. Создавая сложную картину образов и опознаваемых аллюзий на произведения литературных предшественников, сравнения в речах персонажей помогают выявить как традиционные, так и новаторские элементы, которые свидетельствуют о разнообразии художественных намерений и установок автора
Бесплатно
Творчество А.П. Чехова в рецепции А. Наим (Ирак)
Статья научная
Творчество А.П. Чехова вызывает неизменный интерес в арабских странах. Свою сценическую интерпретацию произведений Чехова предложила А. Наим - драматург, актриса, режиссер и исследователь. Новизна авторского подхода к проблеме заключается во введении в научный оборот неопубликованных, не переведенных в России пьес А. Наим и их анализе как формы адаптации чеховских произведений в иноэтничной и инокультурной среде. Пьеса «Если бы…» написана по мотивам рассказа Чехова «Горе». Название содержит мысль о невозможности вернуть загубленную жизнь. Хамади, как и герой чеховского рассказа, «маленький человек». Но чеховский герой переосмысляет жизнь и свое положение в ней, а Хамади становится жертвой социальных обстоятельств. Пьеса «Путешественник с фантазией» опирается на основные мотивы и персонажей повести «Палата № 6». Действие происходит в психиатрической больнице, сотрудники которой издеваются над больными. Молодой врач, пришедший в больницу, пытается исправить положение, но гибнет от рук больных, которых натравили на него другие сотрудники. Чеховские мотивы безысходности, безответственности, приводящей к умножению зла, доведены в пьесе до крайности. Рассказ Чехова «Смерть чиновника» послужил основой пьесы «Горячий день». Как и в предыдущих случаях, драматург переносит события в современный Ирак, придает им острый социально-политический смысл. Герой рассказа - фотограф, который нечаянно чихнул в лицо начальнику. Но, в отличие от чеховского генерала, тот провоцирует гибель фотографа. В пьесе «Мечта Масуда» легко угадывается рассказ «Хамелеон». Но укушен герой не маленькой собачкой, а собакой британского консула. Это определяет поведение полицейского, обвинившего Масуда. А. Наим также вводит в пьесу любовную линию, которой нет у Чехова. В заключение автор статьи приходит к следующим выводам: в восприятии произведений Чехова А. Наим на первый план выходят исторический и социально-политический аспекты. Сглаживание событийности сменилось в ее пьесах акцентуацией события, открытые финалы - трагическими, индивидуальное - типическим, порой доведенным до схематизма. Творчество Чехова становится фактом арабской культуры, оно творчески переосмысляется под влиянием специфики общественного и литературного развития другого народа, особенностей его социальной практики.
Бесплатно
Тезки в исландских сагах: об одном из механизмов формирования саговых образов
Статья научная
В этой статье, на основании ряда примеров из исландских королевских саг, автор выясняет, какими путями могли формироваться образы саговых действующих лиц - тех, с кем главные герои пересекались и контактировали в других странах: русских князей, польских и шведских королей, нормандских и саксонских герцогов. Наряду с широко известными правителями, такими, скажем, как Ярослав Мудрый и Олав Шётконунг, в сагах фигурируют персонажи, чьи образы являются собирательными и соединяют в себе черты разных, связанных и несвязанных между собой, исторических лиц. Подобная трансформация образов происходила в сагах не только в процессе долгой устной передачи, но и при единовременном создании письменного текста. Недостаточность информации в источнике и стремление обозначить - в соответствии с саговой традицией - имена и патронимы своих персонажей, добавить характеризующие их детали нередко приводили к тому, что авторы саг «наделяли» своих героев несуществующим родством. Зачастую в заблуждение авторов саг вводило сходство имен исторических личностей. Из двух носителей одного и того же имени (деда и внука, отца и сына, просто тезок) авторы саг, как правило, останавливали свой выбор на более позднем, на том, кто был ближе к ним по времени и мог к моменту сложения/записи саги быть еще на слуху. Они ошибочно переосмысляли дошедшую до них информацию на основании более близкого им хронологически знания, как бы «спрессовывая» историческое время в рамках своего ретроспективного повествования.
Бесплатно
Традиции комедии Дель Арте, Теофиля Готье и Виктора Гюго в романе Гюстава Флобера "Госпожа Бовари"
Статья научная
Статья посвящена выявлению влияния традиций комедии дель арте (комедии масок, итальянской народной комедии), творчества Теофиля Готье и Виктора Гюго на особенности системы персонажей и сюжет романа Гюстава Флобера «Госпожа Бовари» (1856). В качестве доказательства влияния эстетики комедии дель арте на Флобера выступают фрагменты из писем писателя к возлюбленной, Луизе Коле, а также факты его биографии - драматургический опыт и, в частности, совместная с Луи Буйле работа над пьесой «Пьеро в серале» (1847). Анализ образов главных героев через призму эстетики комедии дель арте проводится с опорой на ставшие классическими в зарубежном литературоведении монографии Мориса Санда и Винифред Смит - «История арлекинады» и «Комедия дель арте: исследование итальянской народной комедии». Автор статьи раскрывает происхождение образов Шарля, Эммы, Оме, Лере, Леона и Родольфа и сопоставляет собственные выводы с гипотезами генезиса персонажей, выдвинутыми Розмари Ллойд и Франциско Гонсалесом. Кроме того, в статье вводится понятие «арлекинадного гротеска» и определяется функция фарсового начала в романе «Госпожа Бовари». Также в работе анализируются присутствующие в тексте романа аллюзии на новеллу Т. Готье «Эта и та, или Молодые французы, обуреваемые страстями» (1833) и роман В. Гюго «Собор Парижской Богоматери» (1831). Выявленные сюжетные параллели позволяют говорить о традиции «арлекинадного гротеска» во французской романтической литературе и роли творчества Готье и Гюго в формировании авторского почерка Гюстава Флобера.
Бесплатно
Традиционные и новые подходы к изучению германского эпоса о нибелунгах. Часть 1
Статья научная
Сказание о нибелунгах получило широкое распространение в культуре европейских народов и неоднократно привлекало внимание отечественных (В.Г. Адмони, А.Я. Гуревич, В.М. Жирмунский, М.И. Стеблин-Каменский, Б.И. Ярхо) и зарубежных исследователей (М. Куршманн, Я.Д. Мюллер, Г. Хайнцле, А. Хойслер, У. Шульце). Вместе с тем следует отметить, что большинство современных исследований ограничивается изучением отдельных аспектов, и за последние десятилетия были предложены новые трактовки проблем германского эпоса, которые требуют обобщения и осмысления. Поставив своей задачей представить обзор основных достижений исследователей в деле изучения нибелунгова сказания, автор посвящает первую часть своей статьи обзору его генезиса и его южной (германской) версии. Она представлена в героическом эпосе «Песнь о нибелунгах» (Nibelungenlied) (ок. 1200 г. н.э.) и почти не изученном в отечественных научных кругах «Плаче» (Klage). Народные версии сказания нашли свое отражение в «Народной книге о роговом Зигфриде» и «Песни о роговом Зейфриде», значительно отличающихся от версии, изложенной в «Песни». Проблемы, связанные с сохранившимися рукописями и соотношением новых и архаичных явлений, нашедших отражение в «Песни о нибелунгах», а также вопрос об устности/ письменности ее текста, получили широкое освещение в зарубежной литературе, в то время как вопросы языка исследовались в первую очередь отечественными учеными. Остается ряд областей, которые требуют дополнительных исследований: история создания и записи «Песни о нибелунгах», возможная устная форма передачи нибелунгова сказания в Средние века, а также бытование сказания в XVI-XVII вв. вплоть до обнаружения рукописей в середине XVIII в.
Бесплатно
Традиционные и новые подходы к изучению германского эпоса о нибелунгах. Часть 2
Статья научная
Сказание о нибелунгах получило широкое распространение в культуре европейских народов и неоднократно привлекало исследователей. Значительный вклад в изучение скандинавской литературы, сохранившей сказание о нибелунгах (нифлунгах), внесли Р. Вишневски, А.Я. Гуревич, Ю.А. Клейнер, М.И. Стеблин-Каменский, Д. Харрис, Г. Хэфс и другие отечественные и зарубежные исследователи. Вместе с тем большинство монографий, посвященных вопросам эддической традиции и скандинавских баллад были созданы несколько десятилетий назад, и за это время накопились новые открытия, требующие пересмотра базовых концепций. Кроме того, лишь немногие исследования посвящены вопросам именно нибелунгова сказания в скандинавской литературе, поэтому статья представляет обзор основных достижений именно в изучении нибелунгова сказания в скандинавской традиции, не претендуя на охват всей проблематики, связанной со скандинавской средневековой литературой. В центре внимания -песни «Старшей Эдды» и две саги: «Сага о Вельсунгах», наиболее последовательно отражающая историю Сигурда и Гудрун и возникшая в Норвегии, и «Сага о Тидреке», носящая переходный характер - в ней переплетаются северная и южная традиции - и возникшая, по всей видимости, на берегах Балтийского моря. Кроме того, предлагается обзор изучения скандинавских и фарерских баллад, носящих черты дециклизации и распада героического эпоса, выстроенного вокруг фигуры Сигурда. Вторая часть статьи посвящена вопросу научной и культурной рецепции нибелунгова сказания в европейском обществе XIX-XX вв., которая продолжает бытование нибелунгова сказания на современном этапе развития общества.
Бесплатно
Трансформация христианских мотивов поэзии Теда Хьюза (на примере образа библейского Адама)
Статья научная
В статье анализируются различные проявления библейского образа Адама в творчестве английского поэта Теда Хьюза (1930-1998 гг.). На основании обзора источников, посвященных противоречивому отношению Хьюза к христианской религии, выносится предположение о постепенном хронологическом переходе Хьюза от ранней критики протестантизма и Реформации к зрелому признанию христианских символов как основополагающих для духовного развития человечества. Трансформация духовного мировоззрения поэта в статье анализируется на примере библейского образа прародителя человечества, Адама, который не раз возникает в качестве главного или второстепенного персонажа в поэтических циклах Хьюза 1970-х гг. В ходе анализа стихотворений прослеживается эволюция образа Адама от объекта иронии и черного юмора (в сборнике «Ворон», «Crow: From the Life and Songs of the Crow», 1970, к общечеловеческой метафоре о духовном возрождении, «Adam and the sacred nine», 1979) и символу преодоления дихотомии души и тела («Наблюдение за волками», «Wolfwatching», 1989). Отдельно обозначается место Адама в авторском мифологическом нарративе, присутствующем в большинстве художественных и критических работ поэта. Особенное внимание уделяется анализу поэтического сборника «Адам и священная девятка», в котором обездвиженность главного персонажа и онейрическое пространство, в котором он пребывает, возможно сопоставить и с экзистенциальным чувством заброшенности, и с состоянием расщепленности человеческого сознания в современном мире. Пафос поэтического сборника трактуется как призыв освободиться от «эго» материального мира и фантомов «ложной мифологии». На примере нескольких стихотворений показано, как лейтмотивы авторского мифа, проявляясь в рамках отдельных эпизодов, встраиваются в общую нарративную структуру Т. Хьюза, с ее движением «от мира крови к миру света» (К. Сейгар).
Бесплатно
Филологический дискурс в сказочной повести А.С. Байeтт "Джинн в бутылке из стeкла “Соловьиный глаз”"
Статья научная
Статья посвящeна филологическому дискурсу как определяющему свойству поэтики произведения А.С. Байетт «Джинн в бутылкe из стeкла “соловьиный глаз”», изменяющему его жанровую характеристику. Интердискурсивность рассматривается как взаимодействие нехудожественного (филологического) и художественного дискурсов. Нехудожественный дискурс, попадая в художественное пространство, эстетизируется, приобретая черты художественной образности, тогда как художественный модус получает свойства ноуменальности, интеллектуализируясь. Разнообразие филологического дискурса поддерживается взаимодействием вставных историй и аллюзий, способствуя аккумуляции смысла и структурации текста. В произведении А.С. Байетт «Джинн в бутылке из стекла “соловьиный глаз”» определяющими интертекстами стали «Кентерберийские рассказы» Дж. Чосера и арабские фольклорные истории «1001 ночь». Стимулированная ими поэтика «рассказанных историй» в сочетании с охватывающим их филологическим дискурсом создает «ансамбли дискурсивных событий» (В.И. Тюпа), которые, «поддерживая» специфику персонажной системы, определяют многосмысленность произведения и формируют условия для художественной вариативности его восприятия читателем.
Бесплатно
Статья научная
В статье изучается рыцарская поэма неизвестного автора «Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь», написанная на северо-западном диалекте среднеанглийского языка приблизительно в 1330-1400 гг. как образец светской католической средневековой гомилетики. Цель работы - проанализировать христианские гомилетические особенности поэмы. На основе анализа «Сэра Гавейна» в рамках озвученной гипотезы показано, что поэма может быть представлена как пространство противостояния христианских (король Артур, сэр Гавейн, рыцари Круглого Стола) и языческих (Зеленый Рыцарь, Фея Моргана, леди Бертилак) сил. Показано, что религиозные смыслы поэмы тесно связаны с гендерными смыслами. Христианские смыслы «Сэра Гавейна» не лежат на поверхности, не прочитываются в тексте сразу же, а являются некоторым образом замаскированными, скрытыми в глубине текста в виде символов, загадок, коннотативных семиотических построений, связанных с темой гендерного конфликта. В рамках предложенной концепции центральным семантическим местом поэмы становится психологическая дуэль сэра Гавейна и леди Бертилак, которую можно трактовать как материализацию восстания мира темных оккультных сил на мир христианский, поскольку, по мнению самого сэра Гавейна, он поверил в магию, язычество и в то, что именно колдовство, а не Бог спасет его от неминуемой, как он считал, смерти. В статье с точки зрения христианской психологии проводится сопоставление внутреннего и внешнего понимания греха сэра Гавейна, при этом субъективное восприятие своего поступка героя намного серьезнее, чем трактовка с точки зрения общего католического подхода «сделанный грех - принесенное покаяние». Делается вывод, что исследование католической гомилетики как сюжетообразующего принципа «Сэра Гавейна» ценно эвристически и может служить средством открытия христианских смыслов и в других произведениях куртуазной средневековой литературы. Как показательный образец куртуазного рыцарского романа поэма «Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь» может являться поучительным примером светской католической гомилетики позднего средневековья.
Бесплатно
Художественный мир поэзии "тихих лириков" украинского шестидесятничества
Статья научная
Примечательным творческим явлением в украинской литературе, как и в других национальных культурах 60-70-х гг. XX в., стала художественная тенденция, получившая название «тихая лирика». Это поэтическое течение, рожденное эпохой шестидесятников, создало свои духовно-эстетические ориентиры и проблемно-тематические интересы, созвучные с предыдущей литературной эпохой. Статья посвящена исследованию феномена «тихой лирики» как неординарного литературного направления. Внимание акцентировано на раскрытии мотивно-образного разнообразия творчества ярких представителей «тихой поэзии» украинского шестидесятничества - В. Базилевского, В. Диденко, П. Засенко, В. Коржа, В. Лучука, Б. Мамайсура, П. Перебийноса, В. Пидпалого, В. Ярынича, жизненный путь каждого из которых обозначен личной драмой. В их «тихой лирике» преобладает пафос утверждения добра и красоты, естественности во всем, жизни в полноте ее проявлений, отчетливо прослеживается проницательный взгляд в прошлое. Поэзия мастеров слова об окружающем мире и глубине человеческой души, открытие неизвестных истин и новых жизненных путей, тревожный дух исканий и находок - естественные явления для литературного процесса того времени. Представители «тихой лирики» - творческие индивидуальности, их общественные позиции далеко не во всем совпадают, но сближает поэтов ориентация на определенную систему этико-эстетических координат: публицистической и эстрадности «революционных» шестидесятников они противопоставляют элегичность, мечтам о социальном обновления - идею возвращения к истокам народной культуры. В статье проанализированы ключевые образы-понятия творчества авторов - родная земля, Родина, мать, любимая, природа. Отмечены характерные черты лирического наследия художников - медитативность, философизм, элегичность, откровенность, глубокий фольклоризм.
Бесплатно
Шабаш как текст опыт комментария к роману Пьера мак орлана "Негр Леонард и Мэтр Иоганн Мюллен"
Статья научная
Статья посвящена поэтике романа Пьера Мак Орлана «Негр Леонард и мэтр Иоганн Мюллен» (1920), который представляет собой яркий пример своеобразного стиля, характерного для послевоенного творчества автора - «социальной фантастики». Анализ скрытых и явных цитат, аллюзий и иных интертекстуальных вкраплений дает возможность рассматривать роман как диалог с традицией, в который вовлечены и автор, и персонажи, и читатель. Ключевую роль в выстраивании этого диалога играет центральный сюжетообразующий мотив - шабаш ведьм. Неуклонно следуя письменным свидетельствам, подробно воспроизводящим картину этого бесовского ритуала, Мак Орлан делает его достоянием традиции и видит в нем проекцию сокровенных фантазий человека, напитанного культурой. Горькая ирония автора заключается в том, что зло не воплощается в шабаше и адептах Сатаны, а выступает как сила, этот шабаш под себя подминающая и уничтожающая: моральное разложение послевоенного общества достигает такой степени, что превосходит все мыслимые фантазии, а невежество обывателей приводит к разрыву связи с традицией и невозможности что-либо вообразить. Тончайшим образом проводя основную мысль через игру цитат и аллюзий, автор в финале саркастически снижает регистр, полностью сводя на нет интел-лектуальные претензии участников диалога. Выстраивая повествование как монолог героя-эрудита и его диалог с бесами-интеллектуалами, автор через интертекст создает своего рода альтернативу всеобщему невежеству, расширяет культурные рамки текста и вовлекает читателя в собственный диалог с литературной традицией.
Бесплатно
Эволюция картины мира Стивена Дедала в романе Дж. Джойса "Портрет художника в юности"
Статья научная
В статье, посвященной первому роману известного ирландского писателя, показан путь формирования личности главного героя, связанный с созиданием уникального индивидуального мироздания. Анализ проводится на повествовательном, сюжетно-композиционном и идейном уровнях, что позволяет выявить сущностные черты художественного мира произведения. Центральным предметом исследования является специфика пространственных, мировоззренческих и религиозных структур и границ, разрушаемых героем, и его попытка сотворить некую альтернативную Вселенную. Идеальный мир, возникший в детском сознании героя, по мере взросления мальчика все более замещается враждебным пространством учебных заведений и чужих городов, которое постепенно поглощает и его родной дом. В процессе борьбы с чужеродным миром герой тщетно старается расширить границы своего локуса, отвоевать утраченное пространство. Используя Искусство как средство упорядочивания мира, он стремится из окружающего его безобразного хаоса создать новую прекрасную Вселенную, обрекая себя на одинокие скитания по бескрайним просторам своего воображения.
Бесплатно
‘The conflict of interpretation’ in Kazuo Ishiguro ‘Nocturne’ (2009)
Статья научная
The paper explores Kazuo Ishiguro’s short story Nocturne, which is placed in the short story collection, ‘Nocturnes: Five Stories of Music and Nightfall’ (2009) and, due to its oneiric and music narrative substance, may perplex a reader. We propose a draft of various hermeneutic strategies for reading this story. These strategies address the tale from different premises, leading to coherent yet seemingly ‘conflicting interpretations’ (Ricoeur). By application of the mimetic approach, we dwell on Marxist criticism, as well as celebrity studies, which help to reconstruct social and cultural contexts in their relation to the imagery of the story. In the framework of an expressive approach, phenomenological, psychoanalytical, and archetypal readings are shown as supported by symbolic imagery, sets of characters and surrealistic space, and place configurations. The critical tools of an objective approach - formalism, narratology, and intermediality studies - reveal leitmotif clusters, structural patterns, and musical nocturne remediation in the textual poetics. Finally, the reader’s perception of any intratextual relations of this story with Ishiguro’s oeuvre as a whole lead to one of the focal points of his writing - appraisal through mastery, through continuous rehearsing and a nocturnal strumming effect of the same intimate motives of longing for lost love and public recognition. The short story abandons the typical Ishiguro imagery easily found in his earlier novels, and can be viewed as a confessional ‘self-recollection’ remediation and narrative project.
Бесплатно
